Часть  вторая

 

"Мир Божий, к которому вы и призваны в одном теле"

 

    -  "ДА   БУДУТ   ВСЕ   ЕДИНО"                                   

-  АРХ. СОФРОНИЙ  О  БОЖЕСТВЕННОМ  БЫТИИ

-  СЕЙ  ДИВНЫЙ  ДУХОВНЫЙ  ПУТЬ      

                     

 

    Эта часть сайта пока представляет собой не полностью заполненное пространство и у читателя будет не часто встречаемая возможность увидеть рост и созревание нового, которое постепенно раскроется в 4 разделах первой главы.

 

 Глава 1.  "Мир Божий, к которому вы и призваны в одном теле"

 

1.1   Целостный  мир  Бога

"Ты     не    здешний,  а  из   другого    мира; 
следовательно, и  действовать  должен   как
бы   в   том   мире,  а   для того и зреть его. 
С   другой   стороны,   кто зрит его, тот 
постоянно будет иметь  пред  глазами как бы
норму  какую   и  образчик,  напоминающий, 
чтобы  бы  не уклониться,   не сделать чего- 
         нибудь криво".                                                       
Св. Иоанн Златоуст

   Содержание 

    1.1   В поисках невидимого 
    1.2   "Доселе Я говорил вам притчами" 
    1.3   "Призваны в одном теле" 
            Литература

 

                                       1.1.1   В  поисках  невидимого

"… когда мы смотрим не на видимое, 
но   на   невидимое:   ибо   видимое 
временно,    а   невидимое    вечно" 
(2 Кор 4:18)

 "Видимое временно". В нем всему имеется "начало" и всему имеется "конец", даже для временного мира в целом. Для каждого из нас "начало" знаменуется рождением, "конец" - смертью. Но это во временном мире. А с позиции невидимого вечного все по иному: мы уже не простые смертные - мы в этом мире пришельцы и странники. Апостол Петр так и обращается к нам: "Возлюбленные! прошу вас, как пришельцев и странников …" (1 Пет 2:11). Как "пришельцы" - мы "рождаемся" во временном мире, как "странники" - мы "странствуем", уходя из временного мира, для которого мы "умираем". И тогда, потеряв свое временное жилище - тело, наше внутреннее невидимое вечное "я", уже оторванное от привычного, устроенного, почувствовав себя непривычно одиноким, с некоторым ужасом и страхом начнет новое и самое важное для себя путешествие в мире духов.

    Для успешного странствования или путешествия в иной мир, как и во всяком земном путешествии, нам нужны знания "объекта", к которому стремимся. Так, зная, что наш "объект" раскаленная пустыня, нам нужны легкие одежды, если же наш путь к северным широтам - нам нужно облечься в теплые одежды. О том, во что нам нужно "облечься" для странствования в невидимый мир Бога говорит апостол Павел:"Более же всего облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства". (Кол. 3:12-15). Это безусловно основное условие для жительства на небесах, поскольку Сам "Бог есть любовь" (1 Ин 4:8). 

    Божественная любовь открывается нам по благодати - этой энергии Божества. И только Высшая Любовь позволяет внутреннему взору человека созерцать мир Бога. Но благодать так редка в наше время: "Много бедствий переживает человечество. Но самое страшное, невидимое бедствие, даже не понимаемое людьми, - это катастрофическая потеря благодати" (1). 

    Поскольку "Бог есть любовь", то все противостоящие Богу силы делают все, чтобы исказить само понятие "любовь". Практически все признают важность и силу любви, но при этом вкладывают в нее совершенно разный смысл: и "жрицы любви", и проповедники различных сект, и даже убийцы, которые любовь к своим страстям ставят выше жизни другого человека. Так как же в таких условиях подавляющему большинству получить непосредственно от Бога, без Его благодати, знания о Его мире. Знания которые было бы сложно, почти невозможно исказить. И такие знания "прямым текстом" приведены в Новом Завете. 
    И где же они могут быть обнаружены? 

   Обучение Христа Своих учеников, как и всякое наше обучение, строилось от простого к сложному. Сначала Он кормил учеников "мягкой пищей" - притчами, и только в конце - "твердой", т.е. "прямо возвещал от Отце". Поэтому "прямые" знания о мире Бога надо искать в конце повествований о земной жизни Христа, то есть в последних главах Евангелий. 
    Среди четверых евангелистов был любимый ученик Иисуса, тот которому Он оставил самое дорогое - Свою мать: 
    "При кресте Иисуса стояли матерь Его и сестра матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина. 
    Иисус увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой. 
    Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе" (Ин 19:25-27). 

    Так что же повествует нам Иоанн словами Иисуса Христа о царстве Небесного Отца?

1.1.2     "Доселе Я говорил вам притчами"

", но наступает время,  когда уже 
не буду говорить вам   притчами,
но прямо возвещу  вам об Отце" 
(Ин 16:25).

    Наступил последний вечер общения Христа со своими учениками: 
    "Пред праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, явил делом, что возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их" (Ин 13:1). 
    И тогда было сказано многое: самое главное, самое насущное, то, без чего невозможно прийти к Вечной Жизни. И тогда была дарована нам новая заповедь: 
    "Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы любите друг друга" (Ин 13:34). 

    И хотя Евангелия написаны значительно позже того, что в них описано, дословность слов Христа не вызывает сомнений, ведь Сам Иисус сказал Своим ученикам: 
    "Утешитель же, Дух Святой, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам" (Ин 14:26). 
    "Напомнит вам все" - и это "все" дословно и целиком свидетельствуется евангелистами в Новом Завете: 
    "Когда же приидет Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне; А так же и вы будете свидетельствовать, потому что вы сначала со Мною" (Ин 15:26, 27). 

    И вот прекрасное свидетельство Иоанна о таких значимых для нас словах Христа: 
    "Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня" (Ин 14:6). 

    В тот вечер Христос начал "прямо говорить от Отце", но такими странными, удивительными словами, совсем не как о Ком-то отдельном: 
    "Разве ты не веришь, что Я в Отце и Отец во Мне? Слова, которые говорю Я вам, говорю не от Себя; Отец, пребывающий во Мне, Он творит дела" (Ин14:10). 
    "Я в Отце и Отец во Мне" - то, что невозможно представить в видимом материальном мире - естественная реальность в невидимом мире духов. 

    Но что еще удивительнее, что затрагивает не только Бога-Отца и Бога-Сына, но и будущих апостолов: 
    "Еще немного, и мир уже не увидит Меня; а вы увидите Меня, ибо Я живу, и вы будете жить. В тот день узнаете вы, что Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас" (Ин 14:19,20). 

    Как устроено "вы во Мне, и Я в вас" раскрывается в последующей замечательной притче о виноградной лозе, где поначалу говорится о главных действующих лицах - Отце и Сыне: 
    "Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой - виноградарь" (Ин 15:1). 

    Затем "на сцену выходят" ученики Христа, к которым обращается Иисус словами истины, как "истинная виноградная лоза": 
    "Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может плода сама собою, если не будет на лозе: так и вы, если не будете во Мне. 
    Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего. 
    Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают. 
    Если пребудете во Мне и слова Мои в вас пребудут, то, чего не пожелаете, просите, и будет вам" (Ин 15:5-7). 

    Время вечери неумолимо сокращается: 
    "Уже не много Мне говорить с вами; ибо идет князь мира сего, и во Мне не имеет ничего" (Ин 14:30). 

    Но обучение еще не закончено, многое еще не досказано: 
    "Еще многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить" (Ин 16:12). 

    Время вечери близится к концу и хотя "многое… не можете вместить" самое важное нужно успеть сказать: 
    "Доселе Я говорил вам притчами, но наступает время, когда уже не буду говорить вам притчами, но прямо возвещу вам об Отце": 

    "Сам Отец любит вас, потому что вы возлюбили Меня и уверовали, что я исшел от Бога. Я исшел от Отца и пришел в мир; и опять оставляю мир и иду к Отцу" (Ин 16:27-28). 

    "Ученики Его сказали Ему: вот, теперь Ты прямо говоришь, и притчи не говоришь никакой. Теперь видим, что Ты знаешь все и не имеешь нужды, чтобы кто спрашивал Тебя. Посему веруем, что Ты от Бога исшел". (Ин 16:29-30). 

    "Иисус отвечал им: теперь веруете?" (Ин 16:31). 

    И убедившись в истинной вере учеников, Христос говорит об их скором будущем: 
    "Вот, наступает час, и настал уже, что вы рассеетесь каждый в свою сторону и Меня оставите одного; но Я не один, потому что Отец со Мною. Сие сказал Я вам, чтобы вы имели во Мне мир…" (Ин 16:32,33). 

    А затем было сказано то, что относится не только к ученикам, но и ко всем истинным христианам: 
    "… В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир" (Ин 16:33). 

    На этом прощальная беседа Наставника со своими учениками заканчивается и Христос произносит торжественную молитву Отцу: 
    "После сих слов Иисус возвел очи свои на небо и сказал: …" (Ин 17:1). 

    В этой молитве Иисус вначале обращается к Отцу словами абсолютной истины, истины в ее божественной глубине: 
    о власти Сына, которую дал Ему Отец, 
    о совершении дела, которое поручил исполнить Сыну Отец. 

    "… Отче! пришел час, прославь Сына Твоего, да и Сын Твой прославит Тебя, так как Ты дал Ему власть над всякою плотью, да всему, что Ты дал Ему, даст Он жизнь вечную. 
    Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа. 
    Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить. 
    И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую я имел у Тебя прежде бытия мира. 
    Я открыл имя Твое человекам, которых Ты дал Мне от мира; они были Твои, и Ты дал их Мне, и они сохранили слово Твое" Ин 17:1-6). 

    Затем Христос молитвенно просит за Своих учеников: 
    "Я о них молю: не о всем мире молю, но о тех, которых Ты дал Мне, потому что они Твои. И все Мое Твое, и Твое Мое; и Я прославился в них. Я уже не в мире, но они в мире, а Я к Тебе иду. Отче Святый! соблюди их во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы" (Ин 17:9-11). 

    В молитве к Небесному Отцу появляется то, о чем Христос не говорил ученикам. И это не удивительно, ведь здесь слова в их абсолютной глубине, в которой и раскрываются божественные тайны: Христос говоря Своим ученикам: "Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас", теперь добавляет: "чтобы они были едино, как и Мы". 

    То, что касается нас лично, то больше всего нас и затрагивает, так как оно нам "на потребу". 
    И вот молитвенное слово Христа, слово о единении с Богом, слово о даровании вечной жизни, обращается ко всем нам - верующим во Христа: 
    "Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их, да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в нас едино, - да уверует мир, что Ты послал Меня. 
    И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино. 
    Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино, и да познает мир, что Ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня. 
    Отче! которых Ты дал Мне, хочу там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, потому что возлюбил Меня прежде основания мира. 
    Отче праведный! и мир Тебя не познал; а Я познал Тебя, и сии познали, что Ты познал Меня. 
    И Я открыл им имя Твое и открою, да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них" (Ин 17:20-26). 

    Христос умоляет Отца соединить в единое также "верующих в Меня по слову их" (т.е. по слову учеников), и тогда "да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в нас едино". 

    "Для меня нет никакого сомнения, что эти слова перед голгофской смертью имеют самое высокое значение из всего, что говорил Господь. Уподобиться Святой Троице в нашем единстве есть беспредельный предел наших исканий. Это есть последняя глубина плана Божия о нас" (2, стр.114). 

    И это единство обеспечивает мощь всеохватывающей объединяющей силы истинной любви: "любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них". 
    И это духовное единение и в видимом мире и в Небесном Царстве: "хочу там, где Я, и они были со Мною". 

    Христос в последний вечер общения с учениками говорит, что многое еще не успел сказать. Поэтому общение продолжит тот, кто сказал: "И уже не я живу, но живет во мне Христос" (Гал 2:20), тот, в ком сила Бога действовала могущественно (см. Кол 1:29). 

1.1.3    "Призваны в одном теле"

"И  да владычествует в сердцах   ваших 
мир Божий, к которому вы и призваны в 
одном   теле,   и  будьте   дружелюбны" 
(Кол 3:15). 

    Вот что говорит ап. Павел о своем предназначении: 
       "… Бог отверз нам дверь для слова, возвещать тайну Христову, за которою я и в узах, дабы я открыл ее, как должно мне возвещать" (Кол 4:3,4). 

    И возвещает нам тайну, величайшую для нас тайну о будущей небесной жизни: 
   "Наше же жительство - на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа, Который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его, силою, которою Он действует и покоряет Себе всё" (Флп 3:20,21). 

   И как же Христос преобразит "уничиженное тело наше", чтобы оно было "сообразно славному телу Его"?: 
   "… глава Христос, из Которого все тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена, получает приращение для созидания самого себя в любви" (Еф 4:15-16). 
   Спасенные становятся членами небесного тела, клеточками единого тела, каждая из которых излучает и получает извне, от других клеточек, приращения любви, и таким образом, созидает себя в любви. 

   И при этом от главы, которой является Христос, тело получает свой рост, поддержку и гармонию: 
   "… держась главы, от которой все тело, составами и связями будучи соединяемо и скрепляемо, растет возрастом Божиим" (Кол 2:19). 

   Вообще единство тела, глава которого Христос, единство в божественном мире - реальность высшего мира, о котором не раз говорит апостол: 
   "Одно тело и один дух, как вы и призваны к одной надежде вашего звания; один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, Который над всеми, и через всех, и во всех нас…" (Еф 4, 4-5). 

   Апостол часто приводит сравнение небесного тела с обычным земным, то есть наше тело является неким, хотя и весьма отдаленным аналогом, в котором имеются некоторые общие черточки с небесным телом: 
   "... Ибо, как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело, - так и Христос" (1 Кор 12:12). 

   Когда мы лишаемся земного тела одного нашего желания поселиться в небесное тело мало: 
   "… когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворный, вечный. Оттого мы и воздыхаем, желая облечься в небесное наше жилище; только бы нам и одетым не оказаться нагими" (2 Кор 5:1-3). 

   И для того, чтобы не оказаться нагими, нужно еще в земном мире облечься в небесные одежды: 
   "Итак, облекитесь, как избранные Божии, святые и возлюбленные, в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение, нисходя друг к другу и прощая взаимно, если кто на кого имеет жалобу: как Христов простил вам, так и вы. Более же всего облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства. И да владычествует в сердцах ваших мир Божий, к которому вы и призваны в одном теле, и будьте дружелюбны" (Кол 3:12-15). 

   После "призваны в одном теле" следует "будьте дружелюбны" , и это совсем не случайно, в Новом Завете вообще нет ничего случайного. И какая же связь между этими двумя: "призваны …" и "будьте …", и будем ли мы "призваны" без этого "дружелюбия"? Ведь чтобы быть "призванным в одном теле" , надо быть дружелюбным к другим членам этого тела, иначе как ужиться вместе, ведь тело одно. 

   В нашем земном понимании слово "дружелюбный" ассоциируется со словом "дружеский", и даже, в какой то мере, "приятельский". Но истинное значение слова "дружелюбный" - друже-любный, то есть любящий друга. А это уже совсем близко по смыслу "любящий ближнего", ведь наши друзья и есть наши ближние. И эта любовь к ближнему, к ближнему, понимаемому уже в широком смысле, как вообще к человеку, раскрывается в заповеди: "возлюби ближнего своего как самого себя" (Мат 22:39).

   Каждый член тела, глава которого Христос, отдает сам и получает от других членов тела "приращение для созидания самого себя в любви". И если в каком то члене тела отсутствует любовь и дружелюбие, то он становится тогда своего рода "раковой клеткой" в этом теле, клеткой, которая не подчиняется общим правилам тела. И о каком "призвании" тогда может идти речь? А ведь это призвание к вечной жизни, жизни с Богом и в Боге. 

   И еще многое оставлено нам в согласование наших устремлений с призванием в одном теле. Так, в первом Послании к Фессалоникийцам апостол Павел среди разных пожеланий и просьб пишет: 
     "Непрестанно молитесь. 
     За все благодарите: ибо такова о вас воля Божия во Христе Иисусе. 
     Духа не угашайте" (Фес 5:17-19). 

   Просьба "непрестанно молитесь" необычайно важна, ведь в молитве мы обращаемся к своему Творцу, она дарует нам живой опыт общения с Богом и позволяет почувствовать радость присутствия Бога в нашей жизни. И эта радость присутствия Бога в земной жизни предваряет величайшую радость сосуществования в одном теле со Христом в будущей небесной жизни. 

   "Духа не угашайте" , ведь при угашении Духа Святого происходит ослабление влияния Того, Которым все проникнуто, все живет, все направляется. "Свято место пусто не бывает", и когда угашается Дух Божий в человеке в образовавшуюся внутреннюю пустоту устремляются многочисленные враждебные духи. Что и отдаляет человека от Бога и от призвания в одном теле. 

   И вот среди этих двух чрезвычайно важных наставлений присутствует казалось бы обыденно-земное: "за все благодарите". К тому же, на первый взгляд, не совсем понятно, как это "спасибо", которое мы не задумываемся произносим или не произносим многократно за день, так важно, что о нем "воля Божия". 

   Наша искренняя благодарность "за все", выразимая или невыразимая словом, эта благодарность в земных условиях, подготавливает благодатную почву для существования в будущем "в одном теле" . Ведь благо-дарить, в своем высшем проявлении, означает дарить любовь, любовь и есть высшее благо, без нее немыслима наша вечная Жизнь. 

   Когда мы благодарим "за все" , это "все" может включать в себя и наше унижение, и несправедливость и т.п. Наша благодарность в таких случаях относится не к обидчикам, не ко злым воздействиям, а к Богу. Мы молим Бога дать нам силу перенести весь этот негатив, мы все возлагаем на Творца, и Он дарует нам в ответ и утешение и силу не ответить по-земному на зло злом. Именно это и формирует в нас устойчивую тенденцию на всякое внешнее воздействие, и положительное и отрицательное, всегда отвечать "положительно". Ведь в будущей жизни "член тела" при его действии отдает только положительное - приращение любви. 
   Выполняя наставление "за все благодарите" еще на Земле мы как бы протаптываем тропинку для будущих приращений любви "в общем теле". 

   Как велика сила благодарности, если она способна реально содействовать нашему возношению в мир Божий! 
   Ее великая сила в том, что благодарение освящено Самим Богом, поскольку оно по Его воле: "За все благодарите: ибо такова о вас воля Божия во Христе Иисусе". 

   Сосуществование спасенных одном теле, глава которого Христос, совсем не означает, что человек теряет свое личностное начало - оно не подлежит никакому насилию извне: 

   "В наших личных отношениях с нашим личным Богом - ничто не совершается по воле одной стороны, но всегда наличествует согласие, содействие, синергия, воединение двух воль: Божией и человеческой - в этом наша жизнь" (3, стр.250). 

   Так происходит на Земле, так будет происходит и на Небесах: 

   "Нет в природе абсолютно идентичных повторений. Тем более нет их и в бытии разумных существ. Каждый человек имеет сердце, созданное Богом "наедине". (Пс. 32,15). Оно есть сердце данного лица-ипостаси, и как таковое - неповторимо. В своем конечном завершении каждая личность получит и конечное на все века имя, ведомое только Богу и самому человеку, носителю сего имени (ср. Откр. 2,17). Таким образом, хотя и будет жизнь всех спасенных - единая, как едино Царство Святой Троицы, но персональное начало пребудет несводимым ни на кого другого" (3, стр.81). 

   Человек "явится носителем всей полноты Божественного и тварного бытия" . Вхождением человека-личности в совместную жизнь других личностей в многоипостатном бытии создается единое бытие и человечество явится "единым естеством во множестве ипостасей" . Единство наше будет как один человек: 

   "Любовь живет в другом, а не в себялюбии… Но живя в другом, персона-любовь не перестает быть сама собою. Через этот выход из своих эгоистических пределов любовь приходит к обладанию всем, к единению всего в самой себе внутренне… Человек-ипостась по образу и подобию Человеку-Христу в своей конечной завершенности явится носителем всей полноты Божественного и тварного бытия. То есть он становится богочеловеком. Во Святой Троице каждая ипостась имеет в Себе всю абсолютную полноту двух других, не уничтожая Их, не сводя Их только к содержанию Своей жизни, но и Сама сия Ипостась входит всецело в Их бытие, утверждая тем Их ипостась. 
   Так и во многоипостатном бытии человеческом каждая личность призвана вместить в себе всю полноту всечеловеческого бытия, никак не устраняя прочих личностей, но входя в их жизнь как существенное содержание ее. И этим движением она утверждает персональность других. Таким образом создается единое бытие, выраженное в догмате о единой Сущности в трех Ипостасях. 
   Человечество должно явиться единым естеством во множестве ипостасей. Такова творческая идея Бога, сотворившая человека по образу Своему и подобию" (2, стр.21,22). 

   "Творя бытие человека по образу Своему и подобию, Бог повторяет Себя. Нет другого начала в безначальном бытии, кроме нашего Бога, открывшегося нам. 
   Все едино, и Он единое Начало и Принцип всего" (2, стр.179). 


   Литература 

   1.  Арх. Рафаил (Карелин) Размышления о современном значении Афона - 2. 

   2.  Архим. Софроний (Сахаров) Духовные беседы. Том 2. М., 2007. 

   3.   Архим. Софроний (Сахаров) Видеть Бога как он есть. М., 2000.

 

1.2.  Изгнание   Адама   из   рая

   Содержание 

    2.1   Первородный грех 
    2.2   Потеря богообщения 
    2.3   Эдем, как земной рай 
    2.4   Эдем, как преддверие небесного рая 
            Литература

 Когда затрудняешься с ответом на вопрос "с чего же начать?", то лучше всего начать с того, когда "все мы начали быть", и, конкретно, с того трагического для всех нас момента, когда человек был изгнан из рая. Тут самое главное, всегда актуальное: 

                                ЗА ЧТО? 

   ВЕДЬ С ТЕМ "НЕГАТИВОМ", ЗА КОТОРЫЙ НАС ИЗГНАЛИ, МЫ НИКОГДА НЕ БУДЕМ ПРИНЯТЫ ОБРАТНО ! 

   За тысячи земных лет изгнание из рая старательно вписывалось внешне в некий мифологический акт, подобно подвигам Геракла или приключениям Шехерезады из "Тысячи и одной ночи": тут и множество красочных картинок с прелестями Евы, с лукавым змием, с каким-то нагловатым бравым Адамом (еще бы, не побоялся ослушаться Самого Бога), тут и слегка надкушенное аппетитное яблоко, и просьба женщины (как же ей откажешь), и возбуждающий шепот коварного змия - "попробуй" ну, как в казино). 

   А в самом Ветхом Завете об этом написано совсем-совсем мало, - подумаешь, какая мелочь, не то, что истребление десятков народов, о которых говорится в сотни раз больше. 

   Но вот когда, казалось бы, почти безвинный Адам был изгнан из рая, его близким потомком было совершенно понятное все нам преступление - брат убил брата. Значит, в самом прародителе был какой-то "преступный смертоносный вирус", замеченный Богом, который передаваясь нам из поколения в поколение, все укреплялся, происходила его многократная мутация, приспособление к каждому новому поколению людей. Но при этом сущность его оставалась неизменной. 

   Адам стоял у перекрестка: с Богом или без Бога. И пошел по второму пути. Если мы поймем, почему это произошло, то у нас будет возможность не повторить его ошибку и стать на путь, ведущий к Богу. 

   Адам совершил роковую ужасную первоначальную "ошибку" - первородный грех, он еще не оброс громадьем грехов, скрытых и явных, которое накопило человечество со времен прародителя. Поэтому в нем легче обнаружить корень всех зол. 

   Адам от нас далеко, но он далеко не история: отдаленный от нас и временем и пространством, он, тем не менее, живет в каждом из нас.

 

1.2.1   Первородный   грех

 

    Адам был не первым, кто ослушался Бога, противопоставив свою волю Его Воле. Он совершил грех, который представляет собой не только измену Богу, но и тайный союз с демоническими силами. Силы же эти зародились задолго до рождения человека: 

    "История грехопадения восходит к первоангелу - Люциферу, который, забыв о своей тварной ограниченности, захотел стать равным Безграничному, противопоставив себя Богу и стал в бытии своем как бы антибогом. Люцифер значит "светоносец"; он больше всех творений мог вместить божественный свет и божественную красоту, но гордыня его отключила его от источника жизни. Потеряв божественный свет, но не ангельское естество, он стал как бы негативом своей прежней славы. Любовь превратилась в ненависть, устремленность к Богу - в гордыню, прежняя светозарная чистота - в сгусток страстей. Он пал в бездну тьмы и богоотступления, он стал олицетворением зла, интенсивность и энергию которого не может представить себе человек" (1, стр.218). 

    Краткое изложение изгнания человека из рая согласно Ветхому завету: 

    Наши праотцы были поселены в Эдеме - земном раю. Среди Эдемского сада было два особых дерева: Древо Жизни и Дерево познания Добра и Зла. Господь разрешил Адаму есть "от всякого дерева в саду" и лишь плоды от Дерева познания Добра и Зла запретил ему есть, предупредив, что последствием непослушания будет смерть. Змей, который "был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог", уловками и хитростью убеждал Еву попробовать плод запретного Дерева познания Добра и Зла . Женщина отказывается, говоря, что Бог запретил им есть с этого дерева, так как съевший плод умрёт. Змей же отвечает ей, что она не умрёт: "Вы будете как боги, знающие добро и зло". Женщина поддалась уговорам змея, и "плод запрещенного дерева показался Еве прекрасным на вид и приятным на вкус".После чего дала попробовать плод и Адаму. В результате, Адам и Ева позналидобро и зло, осознали свою наготу и спрятались от Бога. За проступком последовало наказание: Змей был проклят, и обречён ползать на животе и питаться прахом, женщине было определено "в болезни рождать детей" и находиться в подчинении у мужа; мужчине было назначено со скорбью и в поте лица трудиться во все дни жизни его на земле, которая "проклята за него" . Люди перестали быть бессмертными и после смерти должны вернуться в землю в виде праха, из которого и был создан Адам.

*               *               *

   По нашему земному разумению, по разумению сформированном в нашем мире, Адам почти невиновен, не то ли в земной жизни постоянно делают наши дети по отношению к нам, да и мы, взрослые, сами часто между собой "грешим", отдаляясь друг от друга. Но то, что привычно и так естественно в нашем разобщенном мире, совершенно недопустимо в целостном мире Бога. 

   А в чем же, собственно, состояло преступление? 
   Во-первых, Адам ослушался Бога, тем самым он поставил Бога на второе место; 
   во-вторых, это ему понравилось : "Это было прекрасно на вид и вкусно"; 
   в-третьих, он возжелал получить запретные знания: человек захотел присвоить себе божественное право решать, что такое добро и зло. 

   Когда Адам ослушался Бога и это ему понравилось - он пошел по пути антибога - первоангела Люцифера, олицетворителя зла. Тем самым человек стал другом того, кто его постоянно обманывает и грабит. 

   Свой грех Адам мог искупить еще в раю, достаточно ему было искренне покаяться пред Богом и признать свою вину. Но Адам, который уже успел почуствовать в себе свободу самоопределения и подстрекаемый змеем: "вы будете, как боги, знающие добро и зло", пал гордостью: "Призываемые Богом к покаянию - Адам и Ева отказались признавать свою неправду. Ева малодушно обвиняла Змея, Адам же нагло и Еву, и Самого Бога, давшего ему такую жену" (2, стр.129). 

   В результате всего этого "небо закрылось для Адама, время и вещество затворили для него врата Эдема. Адам оказался заключен в замкнутый круг материальности, в темницу чувственного, и только через покаяние и молитвенные прозрения он мог созерцать отблески Божественного света, который удалился от него" (3, стр.109). 

   Вследствие греха появилось нечто новое, как величайшая потеря: ум перестает видеть истинную сущность явлений, дарованную ему от Бога, и теперь человек сам оценивает явление мира и определяет свое отношение к нему. И с этого времени человек уже не может непосредственно постигать суть вещей. Человек творит вторичный мир, мир образов именно потому, что его умное зрение ослабело, и он уже не видит Богосозданные "словеса тварей", а лишь "медленно продвигается по пути рассудочного познания" . "Отвернувшись от Бога, потеряв созерцание божественной красоты, душа ищет красоту в предметах этого мира" (1, стр.132). 

   Грехопадение отлучило нас от единства с Богом и погрузило нас в страсти. Страсть это любовь, обращенная к своему другу - демону. "Страсти - это не мы, это - тень демона, упавшего в душу. Это темный двойник духа" (Архим. Рафаил (Карелин)). 
   Обратившись к демону, отвернувшись от Бога, человек забывает опыт богообщения.

 

1.2.2   Потеря богообщения

 

   Разорвав союз с Богом человек теряет божественный свет - благодать, и становится неспособным к богообщению. Именно благодать была основой богообщения в раю, впрочем, благодать Божия всегда является основой богообщения. 

   "Подобное познается подобным". Создав человека по образу Своему и подобию, Бог тем самым также даровал человеку возможность общения с Ним. Общение осуществляется посредством "мудрости, сходящей свыше", которая "во-первых, чиста…" (см. Иак.3:17). Чистым должен быть и воспринимающий это мудрость-благодать человек. Чистота Адама в земном раю была дарована ему Богом, и чистый человек Адам был способен к богообщению. 
   И главное даже не то, что Адам был в раю, а то, что в самом Адаме был рай - благодать Святого Духа: Эдем был как внутреннее состояние первых людей, которые находились в постоянном общении с Богом. 

   Существует два центра мирового тяготения: Бог и антибог. Больше никуда нас "не притягивает". К Богу человек сам "притягивается", по своей доброй воле, в свободе дарованной ему Творцом: "Бог не насилует человека ..., а бережно присутствует на пути его. И то, что человек способен воспринять, то Бог и дает" (4, стр.161).Ну а сатана сам, без спроса жертвы, агрессивно и постоянно "тянет" человека к себе, используя для этого весь арсенал безжалостных страстей. Получается, что человек никогда "не одинок" в этом мире, всегда "в паре": или, добровольно, с Богом, или, принудительно, с демоном. 

   Адам не просто отвернулся от Бога, в нем совершился внутренний переворот души в сторону демона. И этот внутренний переворот души обрел космическое значение - человек изгоняется из рая. 
   Григорий Богослов говорит о том, что разорвав союз с Богом, человек становится добычей демона, демоноподобным существом. Но если демон погиб окончательно и свет Божества в нем погас, как пламя свечи при порыве ветра, то человек стал похож на погасший костер, в котором под грудой пепла еще тлеют угли, их можно снова разжечь, и тогда появится огонь. 

   Когда Адам нарушил запрет Господа Бога, и тем самым разорвал с Ним союз, Адам духовно умер. Он еще некоторое время жил в раю, но рай его уже не радовал. 

   В результате духовной смерти Адама мы, рожденные после потери им богообщения, наследовали то страшное состояние Адама, в котором он вышел из рая, и разрыв с Богом.

 

1.2.3  Эдем, как земной рай

 

"И  насадил   Господь   Бог   рай в Эдеме на 
востоке,    и    поместил    там   человека, 
которого   создал"                       (Быт 2:8).

"И взял   Господь   Бог человека, и поселил 
его в саду Эдемском, чтобы возделывать 
его и хранить его"                    (Быт 2:15).

   Христианин, читая Новый Завет, видит реальную картину происходящего более двух тысяч лет назад, и истинность совершающегося не вызывает у него никаких сомнений. И из слов первоапостолов он понимает, и из всего течения своей жизни он чувствует сердцем, что Бог есть любовь. И не просто любовь, но любовь совершенная. Любовь, которая и родила нас в жизнь. 

   Христианин, вращаясь в миру, видит, что даже самые неблаговидные, вплоть до садистких, поступки наших совсем близких предков нам не засчитываются, а если вменяются, то не по полной. Например, мы не вменяем в вину современным немцам то, что многие их дедушки и прадедушки были нацистами и человекоубийцами. 

   И вот этот христианин, читая Ветхий Завет, не просто видит, но чувствует всеми фибрами души такую картину, которая, если принимать ее напрямую, однозначно за реально происходящую, вызывает ужас непонимания. 

   Все превосходит меру понимания человека: 

   Почему на нас вина за нашего самого далекого предка Адама, который к тому же жил, благоденствовал в раю? 
   Почему за проступок одного человека должны отвечать миллиарды человек на протяжении тысячелетий? 

   Неужели это такой страшный грех: Адам послушал женщину и ослушался Бога, мы такое "творим" постоянно: и днями и ночами. И если можно иногда, в отдельных случаях, как-то понять выражение "все несчастья из-за женщин", то как возможны все неисчислимые несчастья всего человечества только из-за одной-единственной женщины, хотя и обнаженной и прекрасной? 

   Почему Бог, любовь всесовершенная, милосердие Которого бесконечно превосходит человеческое, не простил всего одно ослушание Адама и изгнал его из Эдема, и вот теперь мы все мучаемся, страдаем по этому решению нашего Творца? 

   На ум приходит восточная поговорка: "Не может этого быть, поскольку не может этого быть никогда". 
   Но и невозможно нам не верить словам Священного Писания. 

   Все становится на свои места, невозможное становится возможным, непонимаемое - понимаемым, если Эдем рассматривать не просто как земной рай, а как:

  

1.2.4  Эдем, как преддверие небесного рая

 

   Эдем, земной рай, был преддверием небесного рая - Небесного Царства Господа Бога, в котором господствуют Его законы. Именно "господствуют" - и в той части Книги Бытия, где описывается Эдем, постоянно говорится не "Бог", но "Господь Бог". 

   Господь Бог сотворил человека по любви, о чем свидетельствует создание человека по образу и подобию Божию, и поместил его рядом с Собой - пред дверью в Свое Небесное Царство. Преддверие - узкое место: сделав шаг вперед, в сторону Бога - и ты уже в Небесном Царстве; шаг назад - и окажешься уже не в земном раю, а в обычной земной реальности, в которой и мы находимся, мой дорогой, возможно маловероятный, читатель. 

   Преддверие не та обитель, не то "помещение", где можно жить постоянно. Но преддверие совсем рядом с обителью Бога, и через "дверь" можно было общаться, говорить с Господом Богом, чрез эту дверь постоянно проникала Божественная благодать. А сам Адам, в отличие от нас, был совершенным человеком, он обладал и свободой и чистотой, дарованными ему Создателем. И ничто не препятствовало ему сделать шаг вперед и оказаться в целостном мире Бога, где "да будут все едино". 

   Ослушавшись Бога, поставив себя, свои интересы выше Бога, тем самым Адам разорвал союз с Богом - в едином появилось разделение. 

   Но это было не единственное разделение-разобщение. Разрыв союза с Богом деформировал саму человеческую природу. "Дух стал отключенным от души, будучи оторванным от Бога; душевные силы также разобщились между собой: разум, чувство и воля то вступают в согласие, то противостоят друг другу" (5, стр. 69). 

   Почему из-за одного ослушания Адама его изгнали из рая, мы можем себе представить на примере взаимодействия центральных органов нашего тела и раковой клетки. Это будет не так сложно представить, если вспомнить, что спасенные станут клеточками в едином теле будущего человечества. 

   Раковая клетка это обычная клетка в нашем организме, она всем хороша, все выполняет как положено, но которая "позволила себе один раз ослушаться": ей, как и всем остальным клеткам организма время от времени приходят сигналы от центральных органов: "кончайте размножаться", но она однажды этот сигнал проигнорировала. Она делится пополам, тоже вслед за "мамой" делают дочерние клетки, и все они, ее потомки, размножаясь, проникают в другие части тела в виде метастаз и становятся уже не только бесполезными, но и опасными для всего тела - целостного организма. 

   А кто на самом деле этот Адам? Адам представляет собой единый образ первых людей, живущих в земном раю. В нем все сконцентрировано, сфокусировано, поэтому нам легче понять, что же происходило на самом деле, когда пред тобой не толпа первых людей, которые к тому же все разные, а один человек - Адам. 

   А кто же на самом деле Ева? В книге бытия говорится, что Ева была создана из ребра Адама. Но в еврейском языке слово "цела" означает не только ребро, но и "грань", "сторона". И во многих толкованиях святых на книгу Бытия предполагается, что "Ева" это та грань человеческого бытия, которая является эмоционально-чувственной стороной человеческой души. "Ева", поддавшись уговорам "змея", раздразнила гордыню человека, и тем самым развернула Адама в сторону самого гордого существа - демона. 

   Со змеем все проще: это демон-искуситель, и он прельщает Адама и Еву, как бы желая им добра, - "вы будете как боги". 

   Против "такого" Адам не смог устоять, и именно в этом корень всех наших бед: прекрасный, свободный, совершенный человек Адам, все совершенства которого были дарованы ему Богом, Адам, свободно общающийся с Богом и на которого изливалась Его благодать, при первой же представленной ему возможности совершил ужасный грех: предал Бога и "ушел" к Его врагу. 

   Все это было показано в Ветхом Завете с определенной целью, и на примере жизни Адама в Эдеме нам были явлены следующие знания: 

   1. Ветхий человек Адам был совершенен, и это совершенство было даром Божиим. То есть оно было дано ему "даром", а не за Адамовы заслуги. Как новорожденный ребенок изначально свои будущие качества получает от родителей "по образу и подобию" , которые раскроются при его взрослении, так и сотворенный Богом Адам вначале получил совершенство по "образу" своего Творца. 
"Новорожденный" Адам был божественно чист, но у него не было "прививки" от враждебных воздействий, и потому его можно было заразить агрессивным вирусом. Эта "прививка", формирующая иммунитет от жестких внешних воздействий, не может быть произведена в благодатных райских условиях, но лишь при испытаниях в жестких, совсем не в райских условиях. И именно поэтому Господь и отправил "новорожденного" человека - Адама "повзрослеть" в земных условиях. 

   2. Из огромного семейства разнообразнейших вирусов демоном, который выступил в обличьи искусителя, был выбран максимально эффективный: "вы будете, как боги" . Что означает "будете как боги" , как не то, что в мире "будут" другие "боги" , уже не "будет" единый мир Бога. На этот разрушительный вирус, уже при земном обетовании человека, последовало лекарство Свыше - первая, самая важная заповедь Моисея: "Я - Господь Бог твой, да не будет у тебя других Богов, кроме Меня". 

   3. Нам было показано, что Богом человеку дарована истинно божественная свобода, свобода, которая не подлежит никакому насилию извне. Эту свободу Адам мог использовать как угодно - лишь по своему усмотрению, даже против своего Творца. Что Адам и совершил, подстрекаемый своим коварным и лицемерным "другом" - антибогом. 

   4. Для жизни с Богом недостаточно лишь усилий Самого Бога, для этого нужны усилия и со стороны самого человека. Наше единение с Господом зависит не только от Бога, но и от человека: должно быть согласие, синергия, соединение двух воль: Божией и человеческой. 


   Литература 

   1.   Архим. Рафаил (Карелин)Векторы духовности. М., 2003. 

   2.   Архим.Софроний (Сахаров) О молитве. Свято-Троицкая-Сергиева Лавра, 2003. 

   3.   Архим. Рафаил (Карелин) Умение умирать или искусство жить. Краматорск, 2004. 

   4.   Архим. Софроний (Сахаров) Духовные беседы. Том 2. М., 2007. 

   5.   Архим. Рафаил (Карелин) Тайна спасения. М., 2002.

 

 

                                                                    

1.3   Разобщенный мир

                                                                                              

                                                                                     Раздел не завершен.

 

 

1.4  "И возвратить себе утерянный рай"

                                                                

                                                                                   Раздел не завершен полностью.

Содержание 

    4.1   "Этот народ Я образовал для Себя" 
    4.2   "Я есмь путь и истина и жизнь" 
    4.3   "Утешитель же, Дух Святый, … научит вас всему" 
            Литература

После изгнания Адама из рая на грешную землю, Господь, сотворивший человека по любви, не забыл о своем творении и начинается длительный период обращения человека к своему Господу. 

   Этот период разделяется на три этапа, из которых главным, центральным является второй, еще бы - Сам Бог сходит на землю: Бог, без которого мы не можем делать ничего (см. Ин 15:5), Бог, Который лично, на Своем примере показал нам путь к утерянному раю: "Я есмь путь и истина и жизнь" (Ин.14:6). 
   Главным действующим Лицом на этом этапе явился Бог-Сын, а со стороны землян действующими лицами были первоапостолы и евангелисты. 

   Небесное зерно дает дружные всходы, если его посадить в предварительно подготовленную благодатную почву. И Господь Бог образовывает для этой цели отдельный народ: "Этот народ Я образовал для Себя" (Ис 43:21). 
   На этом этапе Бог предстал как Отец, образовавший еврейский народ, а со стороны этого народа представлены Авраам, как родоначальник народа, и Моисей - как пророк, "которого Господь знал лицом к лицу" (Втор 34:10). 

   На третьем этапе со стороны Небес сходит Святой Дух, Дух - Утешитель, Который учит нас всему (см. Ин 14:26) и, тем самым, указывает нам путь в Царство Небесное. И уже с самого начала схождение этого Духа превращает учеников Христа, в страхе скрывающихся от преследователей, в бесстрашных апостолов, а главного гонителя учеников Христа - Савла, превращает в апостола Павла, в котором Дух действует настолько могущественно, что Павел мог сказать: "и уже не я живу, но живет во мне Христос" (Гал. 2:18). 
   На этом этапе, продолжительностью свыше двух тысяч лет, со стороны Небес действует Святой Дух, а со стороны землян действующими лицами являются - сначала апостол Павел, затем святые и подвижники. 

   И как Бог-Отец, Бог-Сын и Святой Дух, обращающие человека к Богу, представляют собой единое целое в целостном мире Царства Совершенной Любви, так и три этапа обращения нас к Богу представляют собой последовательно раскрывающееся единое целое: 

   Первый этап: здесь можно выделить, в общем плане, стремление Бога приостановить процесс удаления человека от утерянного рая: Бог образовывает народ для Себя, которому Он и открывается. 
   Второй этап: Бог-сын на своем примере указывает нам всем путь к возвращению к утерянному раю, то есть к истинной жизни - вечной жизни с Богом. 
   Третий этап: движение по указанному Христом пути под водительством Святого Духа. 

   Три этапа в совокупности: приостановка ухода от Бога, указание как прийти к Богу, движение к своему Творцу. 

   Итак, первый этап, - Бог через Моисея дал шанс отдельному народу:

 

1.4.1  " Этот народ Я образовал для Себя"

 

Пророк Исаия приводит замечательные слова, которые говорит Господь: "Этот народ Я образовал для Себя; он будет возвещать славу Мою" (Ис 43:21). 

   И зарождение еврейского народа происходит удивительным, невозможным для людей образом. Но что невозможно для человека возможно для Творца, изрекшему:"Есть ли что трудное для Господа?" (Быт 18:14). И Господь явил Свою силу, которая совершается в немощи (См. 2Кор 12:9): Бог пожелал вступить в завет с девяносто девятилетним стариком и его потомством, потому и дал ему это потомство от старой бесплодной Сары. Вот как это описано в Книге Бытия: 

   "Авраам же и Сара были стары и в летах преклонных, и обыкновенное у женщин у Сары прекратилось" (Быт 18:11). К тому же "Сара была неплодна и бездетна" (Быт 11:30). 
   "Аврам был девяносто девяти лет, и Господь явился Авраму и сказал ему: Я Бог Всемогущий; ходи предо мною и будь непорочен" (Быт 17:1), "И не будешь ты больше называться Аврамом, но будет тебе имя: Авраам, ибо Я сделаю тебя отцом множества народов" (Быт 17:5), "И поставлю завет Мой между Мною и тобою и между потомками твоими после тебя в роды их, завет вечный в том, что Я буду Богом твоим и потомков твоих после тебя" (Быт 17:7). 

   Получается что Израиль совсем не богоизбранный народ, да и за что его было избирать: у Израиля не было истории, которая бы предшествовала его вступлению в завет с Богом. Да и выбор Господа совсем не по "земным критериям": 

   "Но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; и незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее, - для того, чтобы никакая плоть не хвалилась пред Богом" (1Кор 1:27-29). 

   И Бог избирает престарелого бездетного Авраама, как "немощное мира", а его многочисленное потомство, Бог образовывает для Себя. 

   "Более того - чтобы Израиль навсегда понял, что нет у него естественного "права на жизнь", что всё его существование есть Божий дар, что он держится в бытии на волоске милости Божией, а не на граните "естественного права", Аврааму повелевается принести в жертву своего единственного сына - Исаака. Принести в жертву означает - отказаться от владения, отречься от прав собственности. Пожертвованное уже не мое. Исаак, приносимый в жертву - это разрыв естественного преемства от отца к сыну. Исаак оказывается уже не столько сыном Авраама, сколько сыном Божиим, Его "первенцем"" (Диакон А.Кураев "Тайна Израиля"). 

   Еврейский народ - это народ образованный Богом с конкретной целью: "он будет возвещать славу Мою" (Ис 43:21), народ для слышания и отклика на Слово Божие и возвещания его множеству народов. 

   Спустя годы народ, образованный Богом через Авраама, постепенно забывает о своем назначении, и когда оказывается в египетском рабстве, Господь снова приходит ему на помощь: Он велеет Моисею вывести евреев из египетского рабства. И вышли евреи, "до шестисот тысяч пеших мужчин, кроме детей" . Путь им показывал Сам Бог. 

   Когда евреи шли через пустыню, Бог посылал в пищу манну, "манна вкусом же как лепешка с медом и ели манну сорок лет доколе не пришли к пределам земли Ханаанской" (Исх. 16:31,35) и расположились у горы Синай. Затем Бог повелел Моисею подняться на гору. Там Он дал ему скрижали - две каменные плиты, на которых были начертаны десять заповедей. 

   Вернувшись с Синая, Моисей сообщает народу ошеломляющую весть: Господь для того освободил его и привел к Себе, чтобы заключить с Ним Вечный Союз - Завет. Если народ будет хранить верность Господу, то Он берет на Себя особую заботу о Своем народе, но одновременно возлагает на него особую духовную миссию. 

   Понадобились сорок лет блуждания в пустыне для того, чтобы народ Израиля был внутренне подготовлен к восприятию и исполнению Завета с Богом, и лишь после этого заповеди Божьи стали внутренним законом человеческих душ. 

   Но Бог дал не только десять заповедей - они представляют собой лишь ядро закона, который "дан чрез Моисея", в котором свыше 600 повелений и запрещений. 

   До получения заповедей в Египте жило семитское племя бесправных рабов, после Синайского законодательства возникает народ, призванный верить и служить Богу, из которого впоследствии произошли великие пророки. Но "…не было более у Израиля пророка такого как Моисей, которого Господь знал лицом к лицу" (Втор 34:10). 

   Закон, данный Моисеем, был предназначен Богом только для Израиля, и нигде в Библии нет даже намека, что Бог предусмотрел соблюдение его язычниками: ни народами, ни отдельными личностями. 

   Но и в самом Израиле с соблюдением божественных законов все было не так просто. И уже за семь с половиной веков до Рождества Христова пророк Исаия, тот, который о еврейском народе говорил словами Бога "он будет возвещать славу Мою", написал об откровении Господа: 
   "Всякий день простирал Я руки Мои к народу непокорному, ходившему путем недобрым, по своим помышлениям, - к народу, который постоянно оскорбляет Меня в лице, приносит жертвы в рощах и сожигает фимиам на черепках" (Ис 65:2,3): 

   - Бог постоянно, "всякий день" , проявляет трогательную заботу об обращении Израиля, но он остается глух к этому Божественному призыву. Израиль дерзко и открыто попирает законы Господа, практикует языческие культы и тем самым наносит Богу самое сильное оскорбление (см. Ис 58:9; Иер 7:19 и др.). 

   И еще многое было сказано еврейскими пророками о несоблюдении их народом верности Господу. Пророками, которых избивали камнями: 

   "Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! Сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели" (Мф 23:37). 

   И, наконец, когда "Господь с небес призрел на сынов человеческих, чтобы видеть, есть ли разумеющий, ищущий Бога" (Пс 13:2), то, что же Он увидел? 
   "Все уклонились, сделались равно непотребными; нет делающего добро, нет ни одного" (Пс 13:3). 

   Вновь, в который раз подтверждается сказанное Творцом о своем неблагодарном творении: "Без Меня не можете делать ничего". 

   И Бог гасит Свою Мощь, Свою Беспредельность и, умалившись, Сам сходит на землю.

*                *                *

На то время ситуация не выглядела совсем созвучной сказанному Владимиром Высоцким (по иному поводу): "Нет, ребята, все не так, все не так, ребята". 

   У Господа Бога не бывает "не так", у Него всегда все "так", на то Он и Господь: Израиль услышал слово Бога, сохранил его для других народов и подготовил своих лучших сыновей - учеников Христа к восприятию Божественных слов, позже изложенных в Новом Завете. Затем к служению Богу был призван еще один великий израильтянин - апостол Павел, который в предельной мере был внутренне подготовлен к восприятию Божественных истин и исполнению Божественных повелений. 

   И вот интересно, что свершилось в душе апостола Павла с момента написания им первого своего послания "Послание к римлянам" до последних произнесенных им слов в "Деяниях святых апостолов": Если в своем первом послании Павел пишет: "… во-первых, Иудею, потом и Еллину!" (Рим 2:10), а о язычниках, варварах и речи не было, то в "Деяниях": "… Павел сказал следующие слова: хорошо Дух Святый сказал отцам нашим через пророка Исаию: пойди к народу сему и скажи: слухом услышите, и не уразумеете, и очами смотреть будете, и не увидите. Ибо огрубело сердце людей сих, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их. Итак да будет вам известно, что спасение Божие послано язычникам: они и услышат" (Деян 28:25-28).

И что же мы все услышали о нашем спасении?

 

1.4.2 "Я есмь путь и истина и жизнь"

 

    Бог пришел, и Царство Небесное соприкоснулось с земным и ужаснулось земное зло, почуяв свою близкую погибель, и ожесточилось в смертельной агонии. 

  

 

 

 

                                             Глава 5.  Проекция Небесного  на  земное

 

                                                                                      Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня;      
                                                                           а кто  любит  Меня, тот возлюблен будет Отцем Моим;     
                                                                                                         и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам»     

                                                                                                                                                    (Ин 14:21)                                                                                     

«Заповеди Христа суть не иное что, как самооткровение Бога,   

как проекция Его бытия в плане Земли» 

                                                                                                                 Арх. Софроний

                                                                                           

 Содержание

5.1  Ветхозаветные  Заповеди

5.2  Новозаветные Заповеди

5.3  Об отношении Новозаветного Закона к Ветхозаветному

       Литература

 

    Спасение наше чрез исполнение заповедей. Заповеди же представляют собой проекцию Небесных законов на земное. Они родом из Неба, именно там их естественная среда, именно там их непреложное исполнение и лишь там они проявляется в полной мере в своем истинном назначении. Нам же, потомкам Адама, рожденным в земном мире, с «материнским молоком» впитавшим законы мира сего, сложно освободиться от земного умствования. Но поскольку человек сотворен «по образу и подобию», то основы небесных законов заложены Творцом в самую духовную природу человека. Сравнивая то, что находится глубоко в душе человека с законами в Священном Писании, мы видим, что они имеют одно содержание: Заповеди Божии в конкретной словесной форме подтверждают то, что нашему сердцу говорит внутреннее чувство, наше сокровенное, истинное «я».

     Сотворив Адама, Бог, как заботливый Отец, воспитывает и формирует его. Поначалу Он дал человеку одну единственную заповедь: «...только плодов дерева, которое среди рая... не ешьте их...» (Быт 3:3). Бог, дав человеку заповедь не есть от запретного плода, в то же время известил его: "В день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь" (Быт.2:17). И действительно, после совершения этого греха смерть вошла в человеческое естество: сначала смерть духовная, которая заключается в отлучении человеческой души от Бога, а потом смерть телесная - разлучение души с телом в свое время. В день согрешения Адам умер духовно, а позже умер и телесно.

     Когда Адам нарушил эту заповедь, грех, как измена Богу, стал неотъемлемым элементом человеческой природы. Следствием греха явилось то, что все люди стали подвержены смерти: "Одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, ...однако же смерть царствовала от Адама до Моисея" (Рим.5:12,14).

 С момента изгнания Адама из рая человечество долгое время не имело никакого закона, который бы обязывал соблюдать его. Но потребность в законе, данного Богом, обнаружилась после грехопадения, когда исказилось и извратилось сознание человека. Поэтому апостол Павел и сказал: «закон дан по причине преступлений» (Гал 3:19). т.е. вследствие грехопадения.

5.1  Ветхозаветные  Заповеди

     Ветхозаветные заповеди представлены законом Моисея. Это закон, данный Богом через пророка Моисея, изложен в Пятикнижии. Закон был единой и целостной системой заповедей, постановлений, уставов и судов. В нем, огромном по объему, насчитывается 248 повелений и 365 запрещений. Во всем этом современному человеку почти невозможно разобраться, но Бог поступил мудро, соделав  ядром закона всего десять Заповедей Божиих – Декалог.

     Получение от Бога Десяти Заповедей является самым знаменательным ветхозаветным событием. С Десятью Заповедями связано само образование еврейского народа.

    Закон, который пророк Моисей дал еврейскому народу, имел целью регулировать не только его религиозную, но и гражданскую жизнь, так как содержит в себе самые основы нравственности.    

     Этот закон во всей полноте был дан раз и навсегда, о чем прямо говорит Моисей:

    «Итак, Израиль, слушай постановления и законы, которые я научаю вас исполнять, дабы вы были живы, и пошли и наследовали ту землю, которую Господь, Бог отцов ваших, дает вам. Не прибавляйте к тому, что я заповедаю вам, и не убавляйте от того; соблюдайте заповеди Господа, Бога вашего, которые я вам заповедую» (Втор 4:1,2).

    Поскольку Закон представляет собой единую целостную систему, то получается не слишком оптимистично, но предельно жестко:  кто нарушал одну заповедь, тот нарушал весь закон, и для него попытка достижения праведности была бесполезной.

                                         *             *               * 

     В Десяти Заповедях есть определенная последовательность: в первых четырех заповедях говорится об обязанностях человека по отношению к Богу, следующие пять определяют взаимоотношения между людьми, последняя призывает к чистоте мыслей и желаний.

 

    Первая заповедь: «Я – Господь Бог твой, да не будет у тебя других Богов, кроме Меня».

    Эта заповедь занимает первенствующее место среди других заповедей и  начинается грозными словами: «Я – Господь Бог твой».

    Величие и могущество Господа, требующего послушания, вот первое, что внушается Ветхозаветным Законом.

    Бог, обращаясь к большому количеству людей, говорит: «Бог твой». Это сразу включает интонацию особого доверия, подчеркивает, что Бог обращается не просто  к толпе, но к каждому лично. И Ветхий Завет уже с первых слов поражает воображение человека, приводит его в безграничное изумление: Бог всего сущего, “Сотворивший небо и землю”, такой близкий: Он – мой Бог. И тот, кто принял всем сердцем такого Господа, не может поклоняться никаким другим богам, не может обожествлять никакие другие силы.

     Вторая заповедь: «Не сотвори себе кумира».

    Эта Заповедь последовательно вытекает из первой: Господь запрещает человеку создавать себе кумиров — вещественных или воображаемых — служить им, преклоняться перед ними и воздавать какие-либо почести.

    Вторая Заповедь еще более отчетливо утверждает монотеизм, напоминает о духовной природе единого Бога, Который не может быть воплощен ни в чем материальном.

    Третья заповедь: «Не произноси имени Господа, Бога твоего, всуе».

    Этой заповедью запрещается неблагоговейное употребление имени Божия, например, в пустых разговорах и шутках. Имя Божие должно произноситься со страхом и благоговением, потому что оно обладает величайшей силой. Имя Божие, призываемое со вниманием и благоговением, привлекает к человеку Божественную благодать, приносит свет уму и радость сердцу.

     Четвертая заповедь: «Помни день субботний».

    Суббота – это день, посвященный Богу. Слово «суббота» означает «покой»: только в Боге душа человека может обретать истинный покой. И суббота, которая раскрывается в воскресном дне, освящает все остальные дни недели.                  

    Пятая заповедь: «Почитай отца своего и матерь свою».    

    В общем плане пятая заповедь представляет собой учение об иерархии, и почитание родителей – это тот элемент иерархии, на котором держится связь поколений. Без соблюдения иерархии и субординации, при которой низшее подчиняется высшему, невозможны никакое общество и никакая система. Христос, как Логос, вершина всякой иерархии.

    Отец и мать это те люди, через которых человек теснейшим образом связан с Богом: именно благодаря им человек получает жизнь, но получает ее также и от Самого Бога, Который предназначает этих конкретных отца и мать стать Его соучастниками в сотворении. И поэтому тот, кто не почитает своих родителей,  при этом не почитает, оскорбляет и Бога.

     Остальные пять Заповедей сформулированы очень кратко и говорят об первостепенных вещах. Они призывают не преступать запреты Господа, поскольку нарушая их разрушается нормальный жизненный уклад. 

       Шестая заповедь: «Не убий».  

    Эта Заповедь запрещает убийство и тем самым провозглашает человеческую жизнь величайшей ценностью в глазах Бога. Жизнь дается человеку только Богом, и только Бог может ее забрать. И поскольку человек сотворен «по образу и подобию» Божьему, то посягательство на жизнь человека, в том числе и на свою, – это величайший грех, сравнимый с изменой Богу. 

     И еще заповедь «не убий» гласит, чтобы мы не убили жизни нашего духа и выбрали жизнь; не убили времени, данного нам на спасение; и не убили душу, своими грехами удалив ее от Бога.

     Седьмая заповедь: «Не прелюбодействуй».   

    Эта Заповедь акцентирует святость брачного союза, установленного Богом, запрещает измену в браке – как со стороны мужчины, так и женщины, а также соблазнение чужой жены. Господь знает, как трудно человеку бороться с плотскими соблазнами и поэтому Он учит нас быть решительными и беспощадными к себе, когда они приходят.

     Заповедь «Не прелюбодействуй» как бы перекликается с Заповедью «Не сотвори себе кумира»: если человек избрал служение Единому Богу, его сердце должно принадлежать одной женщине или одному мужчине. Душа человека, поклоняющегося другим богам или идолам, как бы «прелюбодействует» с ними, изменяя Единственному Возлюбленному – Богу.

     Восьмая заповедь: «Не укради».

    Эта заповедь распространяется на то, что принадлежит Богу, людям и нам самим.

Богу принадлежит человеческая душа, Он создал ее по любви и только человеческая душа способна войти в таинственное единение с Богом. Совершая грех, мы воруем себя у Бога, которому мы должны принадлежать. Единственный, у кого мы не воруем, а, напротив, охотно так много ему отдаем, вплоть до собственной души, – это диавол.

    Бог принадлежит одинаково всем и потому духовные блага неделимы. Жизненные же блага разделены по «собственности» и ограничены, поэтому земной человек борется за них с другими и хочет их присвоить себе. И вот именно в этом «присвоить» скрыто или открыто, «законно» или «незаконно» прячется «укради», против которого направлена восьмая заповедь.

   Эта заповедь утверждается знаменитым изречением Иисуса Христа: «Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мк. 8:36).

    Девятая заповедь: «Не клевещи».

    Этой заповедью Господь Бог запрещает всякую ложь, как например: ложные показания на суде, доносы, наговоры, сплетни, злословие и клевету. Клевета есть дело дьявольское, ибо само имя “дьявол” значит “клеветник.”

     Десятая заповедь: «Не пожелай».

    Этой заповедью Господь учит нас воздерживаться от зависти и от нечистых желаний. Всякий грех начинается с нехорошей мысли. Если человек на этой мысли останавливается, то возникает греховное желание. Желание толкает человека на самый поступок. Поэтому, чтобы успешно бороться с соблазнами, надо научиться пресекать их в самом зародыше — в мыслях. В этом смысле и Иисус Христос в Нагорной проповеди говорит о необходимости искоренения из сознания и души человека низких желаний, например: «Вы слышали, что сказано древним: “не прелюбодействуй”. // А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф. 5:27,28).

    Задачей нашей жизни является приобрести чистое сердце. В чистых сердцах почивает Господь. Господь Иисус Христос обещает человеку великую награду за сердечную чистоту: “Блаженны чистые сердцем, потому что они увидят Бога” (Мт. 5:8).

     Десять заповедей - это категорические указания Бога, которые безусловно и неуклонно необходимо выполнять. Применительно к ним любое «если» будет звучать издевательски.5.2   Новозаветные Заповеди 

5.2 Новозаветные Заповеди

 

 

 

 

 

 

Глава 6.   "Бог   мой   просвещает   тьму   мою"        (Пс 17:29)

 

"Когда же приидет   Он,   Дух   истины,   то 
наставит вас на всякую истину"

(Ин 16:13).

"Утешитель же,   Дух Святой… научит вас 
всему"                                           

(Ин 14:26).

   Содержание 

    6.1   О просвещении 
    6.2   Утешитель, еще неведомый и таинственный 
    6.3   "Ад покаяния" и свет Новой Жизни 
    6.4   И произошло видение Иного 
    6.5   Вхождение в этот прекрасный мир Любви 
    6.6   О "восстающих на душу" 
    6.7   Встречи как единое целое 
            Литература

 

6.1   О   просвещении

 

"Просвещение   же   есть     неизреченное     действие, 
неведомым образом разумеваемое и невидимо зримое" 
Св. Лествичник

  Наше просвещение Богом осуществляет посредством общения Его Духа с человеческим духом. Просвещение это не просто "голые знания", оно осуществляется на бытийном уровне. Просвещение возможно лишь при пришествие внутрь нас силы Духа Истины и через бытийное соединение с этой силой. 

   Просвещение осуществляется на уровне духов и о нем сложно говорить человеческим языком, приспособленным к реалиям материального мира. Св. Лествичник пишет: "Просвещение же есть неизреченное действие, неведомым образом разумеваемое и невидимо зримое" (1, ст.7:55). 

   Вообще, это очень тонкая вещь, это интереснейший, необычайно важный и сложный момент - как духовное просвещение затем трансформируется и воспринимается нашими обычными чувствами. 

   "Неизреченное действие" - действие, которое не изрекается, то есть не произносится. Но Христос говорит: "Дух дышит, где хочет, и голос Его слышишь" (Ин 3:8). А слышим неизреченное просвещение человеческого духа потому что: "Ум вдруг схватывает познание и формулирует его в человеческих словах" (2, стр.81). И это"схватывание" происходит когда изменения состояния человеческого духа передаются, трансформируются в изменения состояния души. 

   Поскольку эти изменения, как и просвещение в целом, даруются Богом, то об этом мы можем рассуждать лишь по внешним проявлениям: "Дух - это око души, обращенное к вечности; душа - это внутренние глаза человека, обращенные к области земного бытия во всех его многогранных аспектах. 
   Из проявлений человеческого духа следует назвать прежде всего религиозное чувство как способность непосредственного переживания реалий духовного мира и интуитивное проникновение в метафизический мир, это чувство внутренней достоверности духовного опыта. Оно пробуждается, оживает в человеке действием благодати; его начало - покаяние, а конец - любовь. 
   Душа же имеет в себе следующие силы. Первая - разума или рассудка. Она проявляется двояко - через словесное или образное мышление: она не проникает в сущность вещей, она отключена от духовного мира, она изучает только явления и свойства… 
   Когда же благодать осеняет рассудок, тогда он… покоряет себя духовному видению и религиозным интуициям. Тогда он в этом земном бытии видит творение Божественной премудрости, в материальном мире - не только причинно-следственные связи, но и символы и образы духовного мира". (3, стр.65-66). 

   Когда благодатный Дух Истины общается с человеческим духом и благодать осеняет ум человека тогда и происходит встреча. 

   Встреча же, то есть общение с Богом, в принципе возможна потому, что Творец создал нашу природу согласною с Его природой и, благодаря этому, у нас есть особое чувство - интуиция, через которую мы ощущаем прикосновение Высшего Духа. 

   Встреча чем-то напоминает земную экскурсию на ранее неведомую новую землю: лишь реально побывав там короткое время, начинаешь понимать: хочешь ли ты там поселиться постоянно. И что для этого переселения необходимо сделать, и хватит ли сил для совершения оного. 
   Это в видимом мире. 

   А в невидимом мире такая предварительная экскурсия на будущую обетованную землю может быть осуществлена только при содействии благодати, которая и дарует непоколебимую веру в невидимое будущее: 
   "Как может человек легко поверить в невидимое без содействия благодати? И как он может непоколебимо надеяться на невидимое и будущее, если прежде не приобретет известного личного опыта в дарованиях Господних, удостоверяющих его в будущем как в настоящем?" (Преп.Феогност). 

   Встреча это еще не гарантия "переселения на постоянное место жительства", "переселения" в мир Божий в будущем вообще может не быть. Встреча это духовный опыт, это дар, который может быть отнят как "неправедное богатство": 
   "Сей опыт, однако, есть только некоторое предвкушение обетованного обожения; опыт, как вдохновляющий нас призыв на подвиг, а не уже завершенный акт обожения. Сей дар благодати обогащает нас сознанием о том, "что Бог приготовил любящим Его" (1 Кор. 2:9), но он, дар, еще не является вполне стяжанием нашим и может быть отнят, как "неправедное богатство" (ср. Лк. 16:11,12)" (4, стр.195).

*               *               *

   Далее будет описано то просвещение, которое было даровано мне во Встречах. Об этом духовном опыте подробно и разнообразно рассказывается в "Дивны откровения Твои". Поэтому для лучшего восприятия изложенного ниже, желательно предварительно прочитать о Встречах "Дивны…", хотя бы ту их часть, где поначалу коротко и в конкретной жизненной ситуации описаны эти дивные откровения.

 

6.2   Утешитель,   еще   неведомый     и   таинственный

 

"Дух   Божий,   еще не   опознанный,   еще   неведомый   и   скрывающийся, 
сообщает духу человека трудно объяснимое видение окружающего мира" 
Арх. Софроний

Первая Встреча совершилась совершенно неожиданно для меня, она была настолько невероятной, что не сразу осознавалась мною. Но на то время она уже была подготовлена обстоятельствами моей жизни: я был в беде, страдал, не мог реально что-либо изменить, был в предельной немощи, что и рождает состояния наивысшей восприимчивости. 
   Вот что о подобных случаях пишут священник и монах: 
   отец Серафим (Роуз): "Когда человек обращается, богооткровение приходит очень просто: человек в беде, он страдает, и тогда непосредственно ему открывается другой мир" (5, стр.447); 
   арх. Софроний: "В состояниях наивысшей восприимчивости - мы получили извещение о Бытии особого порядка" (4, стр.192). 

   "Извещение о Бытии особого порядка" для человека в беде, в немощи было предначерчено Иисусом Христом: "Сила Моя совершается в немощи". 
   И в предельной немощи мне дано было почуствовать благодатную поддержку этой силы. 

   Произошедшее в этой Встрече значительно позже, через несколько лет, нашло для меня свое объяснение в словах Христа, сказанные Им фарисею Никодиму: "Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от Духа (Ин 3:8). 

   "Рождение от Духа" включает в себя дарование "слышания" Духа или, другими словами, дарования способности воспринимать "напрямую" Его воздействие. Только при первой Встрече был слышен голос Духа, Который в самый тяжелый земной период жизни пришел мне на помощь. Как Дух Утешитель Он научил: земные проблемы не самое главное в моей жизни и потому к ним надо относиться "легче". 

   Вот как описывает подобные состояния архимандрит Софроний: 
   "Является некая невидимая рука, бережливо держащая нас над пропастью. Без этой дружественной руки Живого Бога ни один человек не может устоять в условиях тех бурь и превратностей, которые в подобные периоды обступают душу" (4, стр.65). 
   "При этом Дух Божий, еще не опознанный, еще неведомый и скрывающийся, сообщает духу человека трудно объяснимое видение окружающего мира" (4, стр.95). 
   "Чрез ад моей безнадежности пришло небесное избавление. Внутри меня раскрылись новые силы, иное зрение, иной слух" (4, стр. 55). 

   В первой Встрече Божественный мир впервые открылся чудесным образом, но еще как "скрывающийся чудный Друг", еще неведомый и таинственный.

 

6.3    "Ад покаяния" и свет Новой Жизни

 

"Сей восход дивный, при всем страдальческом напряжении нашего существа, 
переживается   как блаженный избыток изливающейся на нас Новой Жизни". 
Арх. Софроний

   После "извещения о Бытии особого порядка" проходит долгих 3 года, во время которых происходила некая духовная перестройка, угодная Богу, и внутри"раскрылись новые силы". И когда был накоплен достаточный запас духовной энергии, дух человека, влекомый силою Духа Творца, смог совершить прорыв "к невидимому, до этой поры неведомому новому миру, прорыв, радикально изменивший и укрепивший сам дух". 

   Чтобы попасть в мир Христа надо в какой-то мере, хотя бы даже в отдаленной, пройти Его путь, поскольку Он сказал: "Я есмь путь и истина и жизнь" (Ин 14:6). И лишь на этом "пути" нам откроется "и истина и жизнь", то есть истинная жизнь. 

   После Своей земной смерти Иисус опустился в ад смерти, поразил смерть и затем вознесся в Высший мир Своего Отца. О Нем сказано: "пленил плен и дал дары человекам" (Еф 4:8) : пленив смерть, у которой мы в смертельном плену, Христос даровал нам вечную жизнь. Пройдя путь от самого низа - ада, до самого верха - Бога, Христос тем самым наполнил все: "Низшедший, Он же есть и возшедший превыше всех небес, дабы наполнить все" (Еф 4:10). 

   Если мы ходим пойти по этому пути, по пути Христа, то нужно, как это ни страшно звучит, начать с ада, но не с ада смерти, который мог победить лишь Христос, но с иного ада, ада не к смерти, но ада к вечной жизни: 
   "Отцы назвали это "адом покаяния"… Как ни тяжело это "адамово мучение", как ни велико страдание, ему соприсуща радость зова Божьего и свет новой жизни. Отцы наши по дару благодати в вековом опыте, повторяющемся из рода в род, категорически утверждали, что нет иного пути к Отцу светов (4, стр.149). 

   И этот "ад покаяния" открылся во второй Встрече: 
   "Огромная волна неведомых доселе ощущений и чувств буквально захлестнула меня. Иной, невидимый, могущественный мир соприкоснулся с нашим и сострадал ограниченному, грешному земному миру. Все мои земные заботы и неурядицы, чувства и желания исчезли как абсолютно ничего не значащие перед этим новым миром. Неведомое ранее чувство безграничной вины и покаяния переполнило меня... Заливаясь слезами, я умолял Бога простить меня и весь этот заблудший мир и послать мне любые испытания... И потребность быть нужным Богу, отдать Ему себя без остатка стала единственным, всеохватывающим, глубочайшим желанием… 
   По очереди в душе сменялись, накладываясь друг на друга, осознание греховности и вины, как своей личной, так и своего рода, покаяние, облегчение и радость чистоты души, омытой покаянием". ("Дивны откровения Твои") 

   То, что происходило в этой Встрече, то, что казалось мне на тот момент непостижимым, парадоксальным, на самом деле являлось жизнеутверждающей составляющей духовной практики христианина, без которой, по словам святых Отцов, что "нет иного пути к Отцу светов". 

   О таком духовном опыте монах-подвижник со святой горы Афон пишет: 
   "Многим может показаться непонятным, даже парадоксальным то устороение души, которое встречается у людей, познавших явление Божие в силе. Они действительно сознают себя достойными ада, но Господь для них бывает во веки благословенным. Видение бесконечной святости смиренного Бога, с одной стороны, и чувство живущей в нас тьмы, с другой - приводит человека в такое состояние, что все существо его сжимается в неудержимом, болезненном порыве к Святому Богу. Сильно при этом отвращение к себе; и глубинный плач объемлет душу. Боль сия - духовная, метафизическая, нестерпима. Желание прощения-примирения с Богом подобно смертельной жажде. Это есть нечто трудно объяснимое непознавшим. Плач сей по природе своей - явление явление совсем иное, чем плач душевный, связанный с катастрофами в пределах конечной жизни" (4, стр.148). 
   Бог "Сам, силою Своею влечет нас к восхождению к Нему. Сей восход дивный, при всем страдальческом напряжении нашего существа, переживается как блаженный избыток изливающейся на нас Новой Жизни. Когда наш дух становится весь - молитвою, тогда бывает он способен восчувствовать дыхание Божией Вечности. В великих муках покаяния рождается человек для "непоколебимого Царства" (4, стр.193). 

   Душа проходит путь от "ада покаяния" до восприятия "света новой жизни", которое даруется как "некоторое предвкушение обетованного обожения".

 

6.4    И произошло видение Иного

 

"Это был новый, прекрасный, пронизанный светом, целостный, гармоничный мир". 
"Дивны откровения Твои"

   Все происходящее в этой Встрече свидетельствовало о начале пути восхождения к Небесному. 

   Само восхождение не было нежданным, к нему что-то вело: 
   Вначале появилось устойчивое желание взойти на вершину горы и "обратившись к Богу, оставить всякую заботу о преходящем". Об источнике такого желания-хотения говорит ап. Павел: "Бог производит в вас и хотение и действие по Своему благоволению" (Фил 2:12). 

   То что происходило дальше может быть объяснено с духовной помощью монахов: 

   отца Рафаила:    "Дух - это обращенность к вечности, благодаря духу человек существует на грани между временным и вечным, между материальным и духовным". (6, стр.194); 
   - человеческий дух, получив просвещения от Духа Небес, обрел способность непосредственного переживания реалий духовного мира и интуитивного проникновения в метафизический мир; а душа, осененная благодатью, увидела образы духовного мира (См. 6, стр.65-66); 

   отца Софрония: Бог, даруя благодать, подключил в Свое Бытие: 
   "Бог открывает нам тайны не чрез отвлеченную философию, а бытийно, т.е. включая нас в Свое Бытие так, что оно становится нашим. Именно так мы живем сей дар" (4, стр.202). 

   По мере земного восхождения - подъема на вершину горы, происходило и восхождение к небесному, поначалу неприметное, затем все более видимое: 
   "При восхождении постепенно, нарастающими волнами охватывало ликование от слияния с внешним, состоящим из гор, моря, воздушного пространства, солнца, его лучей и тепла, пения птиц и всего видимого, ощущаемого остального. Начало исчезать разделение: вот это горы, а это совсем другое - солнечное тепло, это материя, а это энергия. Одновременно происходила отрешенность, отдаленность от проблем земного мира и своих личных, земных воспоминаний и помышлений. 
   И, наконец, самая высокая волна благодати подняла над незримой стеной, разделяющей земное и Небесное, и произошло видение Иного: 
   И уже не было ни далекого, ни близкого, ни малого, ни большого, ни внешнего, ни внутреннего. Все стало единым, без разобщенности и разделения по каким-то признакам и ощущениям. 
   Во всем этом новом, в этой ликующей просветленной беспредельности была удивительная гармония и целостность...". 

   Проходит 12 лет после написания этих строк в "Дивны откровения Твои" и, наконец: 

   1. Меня осеняет, что "уже не было ни далекого, ни близкого" означает, что исчезает расстояние; то, что уже не было "ни малого, ни большого" - исчезают объемы; другими словами - исчезает пространство. То, что уже не было "ни малого, ни большого, ни внешнего, ни внутреннего" означает не что иное как то, что исчезают образы земного бытия. Душа, осененная благодатью, обрела духовное видение сверхпространственного неземного мира: 
   "Во всем этом новом, в этой ликующей просветленной беспредельности была удивительная гармония и целостность ...". 

   2. До меня доходит, что слова "все стало единым", слова, рожденные "интуитивным проникновением в метафизический мир", в мир Бога, так созвучны словам Христа, сказанные Им в последний вечер общения со своими учениками: "да будут все едино". 
   И удивительным образом слово "целостность", окончательно характеризующее открывшийся в третьей Встрече мир Бога, оказалось в названии главы "Целостный мир Бога", в которой это мир и описан. "Удивительным образом", поскольку при написании этой главы были использованы Евангелие от Иоанна и Послания ап. Павла, а о Встречах на тот момент я и не вспоминал. 

   3. Пришло понимание, почему после этой Встречи, как и после остальных жизненная ситуация изменялась совершенно неожиданно и в существенно лучшую сторону. Поскольку Встреча это призвание Бога "по Его изволению", то после нее: "любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу" (Рим 8:28) . Благо - это и есть, в том числе и жизненное благо, - кардинальное улучшение жизненной ситуации. А неожиданным и невероятным оно было потому, что "не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его" (1Кор 2:9).

 

6.5    Вхождение в этот прекрасный мир Любви

 

"Я был введен в дом великого Царя; 
я знал,   что я родственник Ему…" 
Арх. Софроний

   Преподобный Лествичник, автор знаменитого руководства "Лествица, возводящая на Небо", которое много веков является настольной книгой для монахов, даже со своей высочайшей духовной высоты сказал о просвещении, что оно неслышимое, непонятно как пониманимое и невидимое (См. 1, ст.7:55). Ведь просвещение от Бога, это дар Творца всего видимого и невидимого, и нам, тварным, невозможно своим земным умом реально осмыслить, как это происходит. 

   Наши проблемы с пониманием Небесного не в том, что Оно для нас слишком сложное - Оно для нас слишком "простое". Но это не земная простота, это Божественная простота. Небесное для нас также слишком "чистое", и это Божественная чистота. Эта чистота даруется нам мудростью, сходящей свыше, которая, "во-первых, чиста …" (см. Иак 3:17); и уже чистая душа, в благодати, способна увидеть "истинное положение вещей", даруемое нам Живой Истиной. 

   Просвещение это обучение Небесному еще при нашем земном обетовании, обучения не путем приобретения знаний, как при земном обучении, а путем постепенного бытийного приобщения к Небесному. Поначалу это легкое прикосновение к еще неведомому, а в своем конечном завершении, как просвещение, это вхождение в Божий мир. И это вхождение произошло в четвертой Встрече. 
   Вхождение-приобщение к Небесному бытии было как дар духовного опыта о возможном будущем. 

   Что стоит за этим опытом, Кто дарует нам вхождение в непостижимый нашими усилиями мир Бога открылось в Откровении Иоанна Богослова: 

   "… так говорит Святый, Истинный, имеющий ключ Давидов, Который отворяет - и никто не затворит, затворяет - и никто не отворит: знаю твои дела; вот, Я отворил пред тобою дверь, и никто не может затворить ее; ты не много имеешь силы, и сохранил слово Мое, и не отрекся имени Моего" (Отк 3:7,8). 
   Здесь Христос называет Себя: "Святый, Истинный, имеющий ключ Давидов", а "ключ Давидов" - ключ от Царствия Небесного.

*               *               *

   Далее последуют: описание первого восприятия четвертой Встречи - в целом, затем по частям с комментариями и описания подобных состояний отцом Софронием, прочитанные мною на несколько лет позже.

*               *               *

   И когда Христос отворил дверь в Свое Царство, тогда произошло следующее: 

   "Сквозь пыльные, серые шоры обыденности, очищенные благодарностью и омытые слезами, на мгновение проник лучик из мира сокрытой реальности - светлый лучик из неземного мира Совершенной Любви. Легкое дуновение любви Высшего развеяло все колдовство, всю магию земной тьмы, и все земное низшее, пошлое унеслось на самый дальний задний план и стало бесконечно ненужной, темной, застывшей, карикатурной декорацией. А лучик неуловимо быстро расширился, и я оказался в центре светлого пространства Любви, только я и эта светлая, чистая Любовь. 
   Приглашение к приобщению, к вхождению в этот прекрасный мир Любви было настолько покоряющим, что сопротивляться ему было просто бесполезно. Моя самозамкнутость, мой узкий собственный мирок мгновенно разрушился, взорвался воздействием всеобъемлющей Любви и меня прошлого не стало. Остался лишь неудержимый и доверчивый порыв к Божественной Реальности. И чувство безмерного глубинного родства…" .        "Дивны откровения Твои" 

   До того момента, как откроется "дверь", человек уже должен стоять пред этой "дверью", хотя еще в земном "обыденном" состоянии, но уже в покаянии, с благодарностью ко своему Творцу: "Сквозь пыльные, серые шоры обыденности, очищенные благодарностью и омытые слезами…". 

   И затем наступает самый благодатный, самый желанный миг: "вот, Я отворил пред тобою дверь…". И в приоткрытую "дверь" "на мгновение проник лучик из мира сокрытой реальности - светлый лучик из неземного мира Совершенной Любви". 

   Святые нас учат: когда лучик света проникает в темное помещение, которое до этого нам казалось чистым, тогда в этом лучике мы видим множество пылинок, которые присутствуют в этом помещении - так и при озарении божественным светом мы видим нечистоту земного мира. 

   При озарении Небесным земное, его уродливые черты выступили со всей рельефностью и трагизмом, и это, уже отталкивающее чужое, становится "бесконечно ненужным": 
   "Легкое дуновение любви Высшего развеяло все колдовство, всю магию земной тьмы, и все земное низшее, пошлое унеслось на самый дальний задний план и стало бесконечно ненужной, темной, застывшей, карикатурной декорацией. А лучик неуловимо быстро расширился, и я оказался в центре светлого пространства Любви, только я и эта светлая, чистая Любовь". 

   Отец Софроний: "Свет сей святой любви, являясь в силе, приносит смиренную любовь, изгоняет всякое сомнение и страх, оставляет далеко позади все земные отношения... Свет сей есть в самом себе нетленная жизнь, принизанная миром любви. Он дает духу нашему познание об ином Бытии…" (1, стр. 159) 

   "Приглашение к приобщению, к вхождению в этот прекрасный мир Любви было настолько покоряющим, что сопротивляться ему было просто бесполезно". 

   Отец Софроний: "И как можно уйти "оттуда"? Все превосходит наш ум, наши возможности…" (28, стр.309).    "Когда Господь приходит в душу человека, когда Свет Божий объемлет всего человека, когда весь человек в Боге, тогда он как бы теряет свободу; тогда свобода его проявляется лишь в том, что он всецело отдается Богу и уже не действует от себя, а только воспринимает даруемое Богом" (1, стр.180). 

   "Моя самозамкнутость, мой узкий собственный мирок мгновенно разрушился, взорвался воздействием всеобъемлющей Любви и меня прошлого не стало. Остался лишь неудержимый и доверчивый порыв к Божественной Реальности. И чувство безмерного глубинного родства…" 

   "Дивны откровения Твои" (глава 2): 
   "Явилась новая реальность - бесконечная (но не в пространстве, здесь иное измерение, не выразимое земным словом, здесь охватывается все), согревающая, роднящая Любовь. 
   Такая Любовь, где просто неизвестно слово "чужой". 
   Любовь, где не надо отдельно вспоминать о милосердии, сострадании, справедливости. Все это слилось в одну-единственную, все связывающую, все скрепляющую, все пронизывающую, согревающую, наполняющую спокойствием и радостью Совершенную Любовь". 

   Отец Софроний: "Любовь соединяет в самом Бытии с самим Бытием; и вот, мы пребываем в нем, этом Бытии, и знаем его чрез наше единство с ним; но представить сие в словах - не дается. Любовь влечет так сильно, что ни на чем, происходящем с нами, дух наш не останавливается вниманием, хотя и живет в этом "происходящем". Нет движения к самому себе; он, дух, весь в порыве осязать Неосязаемого, обнять Невместимого, постигнуть Неуловимого; быть только в Нем, и не видеть уже ничего другого" (1, стр.160). 

   Это было предвкушение великого состояния: "да будут все едино" (Ин 17:21). 

   Это сквозь распахнутую Христом дверь приоткрылся "мир Божий, к которому вы и призваны в одном теле" (Кол 3:15).

 

6.6    О "восстающих на душу"

 

"Возлюбленные! Прошу вас, как пришельцев и странников, 
удаляться от плотских похотей, восстающих   на душу". 
(1Пет 2:11)

Во время пятой Встречи "неизвестно откуда, сквозь холодное ночное небо и покров земной греховности в маленький, хрупкий, весь измазанный грехами сосуд бесшумно проник, сошел Небесный Гость, и, после очистки сосуда, вознесся в таинственное Неведомое, оставив в качестве небесного дара пожелание-просьбу - как лучшее средство защиты от воздействий греховных похотей". "Дивны откровения Твои" 

   Просьба апостола об удалении "от плотских похотей, восстающих на душу" имеет под собой небесное основание и потому не ограничена ни временем, ни пространством: 

   "И такая, казалось бы простая, незамысловатая просьба к единоверцам, к возлюбленным об удалении от плотских похотей действует сильнее наказа, звучит громче набата. Она затрагивает небесное, сохранившееся в человеке и уже потому является самым прямым действенным путем к человеческому сердцу. Она проникнута болью, состраданием за судьбу каждого из нас - не дать нам, пришельцам, увязнуть в болоте похоти* на планете страстей и суметь возвратиться на истинную Родину. И эта любовь к ближнему, возлюбленному, возникла не на пустом месте, у нее самое прочное, не земное, небесное основание, своя "предыстория". Сначала любовь, обращенная к Богу: "Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя"**, вознеслась к Небесному и лишь затем, уже не ограниченная ни пространством, ни временем, в небесной силе возвратилась, "сошла" на землю, к возлюбленным пришельцам и странникам..."      "Дивны откровения Твои". 

   Каждое слово в этой просьбе Апостола проникнуто Небесным Духом, наполнено глубинным смыслом, и все вместе они создают надежный заслон от воздействий плотских похотей: 

   "Возлюбленные!" - Петр обращается к нам уже как к гражданам небесного государства, в котором царствует совершенная любовь. 

   "Пришельцы" - мы уже не граждане этого мира, мы здесь чужеземцы, и как таковые мы должны научиться жить среди людей земного мира и при этом не быть похожими на них. 

   "Странники" - мы лишь проходим по этой земле, направляясь к конечной цели своего странствования. Здесь нас ничто не привязывает, потому что скоро снова в путь. И нам не разумно связывать себя чем то там, где мы не собираемся оставаться. 

   "Удаляться" - необходимо сохранять дистанцию между собой и похотями, которые господствуют в этом мире. 

   "Плотские похоти" - плотские желания нашего тела нас постоянно и настойчиво манят, пытаясь взять над нами верх. И если мы понемногу будем давать себе послабления, это греховные желания начнут овладевать нами и со временем смогут полностью нас контролировать. 

   "Восстающие на душу" - душа является главной мишенью сатаны, именно он восстает на душу, здесь его главные сражения, в которых он высасывает щупальцами ненасытных страстей жизнь из обреченного человека. Поэтому Петр просит нас, удаляясь от похотей, не давать возможности сатане развернуть это сражение, это восстание противника Бога против нашего предназначения, даруемого Богом. 

   Восприняв сердцем эту просьбу Апостола, следует: "отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях" (Еф 4:22). 

     И сделать вывод: 
   "Итак, да не царствует грех в смертном вашем теле, чтобы вам повиноваться ему в похотях его" (Рим 6:12).

 

6.7    Встречи как единое целое

 

"Все пережитые опыты предстали как многообразное, состоящее из 
взаимосвязанных   частей,   динамично возрастающее единое целое". 
"Дивны откровения Твои"

Встречи объединяла схожесть жизненных ситуаций до Встреч и после них. 

   Перед каждой из Встреч жизненная обстановка представлялась, да и была на самом деле, безысходной, неразрешимой собственными усилиями. И тогда приходила помощь Свыше: 

   "Человек в беде, он страдает, и тогда непосредственно ему открывается другой мир. И чем более выпадает вам страданий и трудностей, и чем более вы "отчаялись" к Богу, тем сильнее Он стремиться прийти к вам на помощь, являя Кто Он есть и указывая вам выход" (5, стр.447). 

   А "открывается другой мир" потому, что в страданиях, в немощи проявляется сила благодати Господа: "Сила Моя совершается в немощи" (2Кор 12:9). 

   И после Встреч, вызванных призванием Бога, эта сила благодати коренным образом всякий раз изменяла ситуацию в лучшую сторону - ко благу: "любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу" (Рим 8:28). 

   Встречи объединяло не только схожесть воздействий на жизненную ситуацию до Встреч и после; главное, как всегда было в духовном плане: Встречи предстали как"динамично возрастающее единое целое". 

   О Встречах, как о едином целом, говорится в "Дивны откровения Твои": 

   "В этих проявлениях… неопровержимо присутствовал некий план, определенная последовательность благодатного Небесного воздействия: 
   -    сначала появляется Друг, 
   -    затем Он открывается как Отец, 
   -    приглашает в Свой Дом, 
   -    одаривает Своим главным богатством, 
   -    дает совет, как не удаляться от Его Дома. 

   Постоянное, настойчивое "возвращение" к Прошлому привело к прозрению - все пережитые опыты предстали как многообразное, состоящее из взаимосвязанных частей, динамично возрастающее единое целое. 

   На первую Встречу пришел Друг, еще до сих пор неведомый, который одарил видением реального положения вещей и, в казалось бы безнадежной ситуации, оказал спасительную помощь… 

   И во время второй Встречи Он уже открылся как всемогущий любящий Отец, и ты становишься "сыном" после глубокого, истинного покаяния. 

   Во время третьей Встречи Небесный Отец отдалил от всего суетного, земного и, приблизив к Небесному, дал возможность человеческому духу на мгновения посетить его истинную, Небесную родину. 

   Во время четвертой Встречи Он наградил Своим главным богатством - Божественной Любовью…. 

   И, наконец, пятая Встреча, где был предложен спасительный совет, как удаляться от смертного и тем самым приближаться к Вечному, к своему Творцу". 

   Удивительное, потрясающее совпадение: 
   как мир Бога является целостным, в котором "да будут все едино", 
   так и Встречи, этот даруемый Богом духовный опыт, раскрылись как динамично возрастающее единое целое. 

   "Круг замкнулся: 
   Начало - случайный пришелец, окончание - возлюбленный пришелец и странник. 
   Начало - отсутствие знания о Небесном, окончание - знания о Небесном, полученные из Первых Рук. 
   Начало - безверие, окончание - вера". 

     "Бог мой просвещает тьму мою" (Пс 17:29).

   Литература 

   1. Лествица возводящая на небо преподобного отца нашего Иоанна, игумена Синайской горы. 

   2. Архим.Софроний (Сахаров) О молитве. Свято-Троицкая-Сергиева Лавра, 2003 

   3. Архим. Рафаил (Карелин) Тайна спасения. М., 2002. 

   4. Архим. Софроний (Сахаров) Видеть Бога как он есть. М., 2000. 

   5 Серафим (Роуз) Приношение православного американца. М., 2001.

 

                                                                Глава 7.  "Божественный свет вечной жизни"

                                                                                               Глава не завершена

 

 

Раздел 2.  "И атмосфера Иной жизни нежно  

обнимала меня"

                    

   АРХ. СОФРОНИЙ  О  БОЖЕСТВЕННОМ  БЫТИИ

 

Ну кто ТАК соприкасался с неземной жизнью, кто ТАК был полон небесной благодатью - этой энергией Бога, и кто мог ТАК прекрасно это выразить словами! Конечно же, старец Софроний. О нем, его словами, хотелось бы попытаться начать цикл бесед или тем. Доминирующая нить - Любовь. Софроний - лучший поэт Божественной Любви в современном мире. Он настолько полно жил в потоках этой любви, что не мог и представить, что название его книги "Видеть Бога как Он есть" может быть истолковано не так, как "Видеть Бога как Любовь". Старец невероятно глубок, предельно откровенен, еще при земной жизни духовно он уже Там, в Вечности, и наше реальное осознание его духовного богатства еще впереди. Но уже сейчас заметен рост влияния его духовного наследия, и этому влиянию еще расти и расти. Для меня он духовно близок как никто другой, иногда непостижимо близок, и в этом не моя, в этом его заслуга. Как близок он всем, кого коснулась Высшая Любовь.

 

2.1    "И  атмосфера  Иной  жизни  нежно  обнимала  меня"

 

"И бывало, приходил чудный мир в душу, и атмосфера иной жизни нежно обнимала меня , принося ощущение присутствия Бога, возлюбившего свою умную тварь… И не было противостояния между моим духовным состоянием и действием Бога во мне" (1, стр. 25,26).

"Дух наш бывает в состоянии благодарного восторга, когда открывается нам Святая Тайна, превосходящая тварный ум: Бог Живой, Которому можно говорить "Ты". Его величие нас пугает; Его смирение нас поражает" (1, стр. 27).

"Когда же прикоснется к душе Свет высшего мира, тогда все изменяется: замирают земные страсти, и дух восходит к созерцанию Вечного" (1, стр. 74).

"Вечность не имеет длительности, хотя и объемлет все протяженности веков и пространства. О ней можно говорить как о "вечном мгновении", не поддающемся никаким определениям или измерениям: ни временным, ни пространственным, ни логическим. В нем, в этом неизъяснимом мгновении, и мы, по дару Духа Святого, в едином непротяженном бессмертном акте всего нашего существа любовно обнимем все сущее от века, и Бог будет всяческая во всех" (1, стр. 106).

"В моем случае речь идет не о каком-либо исключительном откровении, но все же очень важном, как показал мне опыт духовничества, напоминании об утерянном в массах познании о путях спасения" (1, стр. 129).

"Когда кончался трудовой день и начиналась безмолвная жизнь в пещере, молитва снова обнимала меня: опять же все выпадало из памяти, оставалось лишь сознание невещественного, но страшного греха, порождавшее во мне сожаление, стыд, отталкивание и даже ненависть к самому себе. И вновь все утопало в плаче покаяния, и дух мой входил в неименуемую беспредельность.
   Я всегда был весьма медлительным, чтобы понять положение вещей, разобраться ясно в происходящим внутри меня… Я не цеплялся за посещавшие меня состояния, хотя и пребывал в безвидной умной сфере" (1, стр. 140).

"К земнородному сердцу в избранные часы может прикоснуться несозданный Свет любви Христовой. В ней - вечность Божия; в ней единственная и последняя цель нашего подвига" (1, стр. 143).

"Но и сейчас я не могу рассказать о том глубинном процессе, что происходил внутри меня. Я не нахожу имени той силе, которая сдержанно, но действенно исцеляла мой ум и сердце. В самом интимном месте сердца восставало нечто таинственное, однако как-то ведомое с самого детства моего. Рост сей был своеобразный: то он принимал форму медлительного и трудного прогресса, то внезапными вспышками отрывал меня от всего, что не Он. Думаю, что это было не иное что, как Самооткровение Бога внутри моего духа" (1, стр. 152).

"Бытие иных измерений прорывает завесу земного тела: пронизывает наше тварное естество нетварною энергией. Сообщает нам разумение надмирного Бытия не чрез зрительные или чувственные, но духовные видения. Описание этих видений выражается различными словами, в зависимости от характера и дара слова того лица, которому они даны. Но под теми или иными словами, тот, кто имел опыт посещений Свыше, увидит, о чем идет речь, - распознает скрытую за ними, словами, реальность" (1, стр. 155).

"В начале видения Света нет ощущения тайны, нет вопроса: все внутри и вне освящено; ничто иное, кроме Света, не зрится. Ум и сердце "молчат", полные блаженного удивления Богу; "Я увижу вас… и возрадуется сердце ваше… в тот день вы не спросите Меня ни о чем" (Ин. 16:22-23)" (1, стр. 162).

"Иногда Божественный Свет созерцается таким образом, что человек уже ничего физического не воспринимает. Во время молитвы дух его вступает в сферу умного Света, и вместе с потерей окружающего его вещественного мира, теряет он и ощущение своего тела. Восхищается дух в это видение с такой нежностью, что он не может дать отчета, что с ним происходит. Не может он после сказать, был ли он в теле, или вне тела" (1, стр. 163).

"Свет посетил меня после причащения, и я ощутил его как прикосновение Божественной вечности к моему духу. Тихий, исполненный мира и любви, Свет пребывал со мною три дня. Он разогнал стоявший предо мною мрак не-бытийный. Я - воскрес, и во мне, со мною воскрес весь мир… Если таков Бог, то скорее надо оставить все и искать только с Ним соединения" (1, стр. 169).

"Личное откровение о Надмирном Бытии может прийти как бы внезапно, подобно блеску молнии. Но воспринятое внезапно, оно все же усваивается постепенно, в длительном процессе молитвенного подвига. С первого прикосновения светоносной благодати существенное содержание явленного познания бывает внутренне ясным; в душе нет потребности изъяснения переживаемого в рациональных понятиях: она удивляется благости Божией и всецело заполнена присутствием Духа Божественного в ней. Когда же Свет сей отступит от души, тогда тихий восторг ее сменяется печалью, и естественно растет жажда более совершенного, т.е. непреложного и неотъемлемого единения с возлюбленным Богом" (1, стр. 200).

"Чудное ощущение пришествия Бога внутрь нас сопровождается всецелым согласием ума с сердцем. Божественная гармония сего духовного состояния есть радование для сердца и свет для ума. Весь человек: ум-дух, сердце и даже тело испытывают "мир Божий, превысший всякого ума". И Любовь, и Свет, и Мир - душа осознает исходящими от Всевышнего" (1, стр. 253).

"Когда нечто действительно великое и божественное приходит к нам, тогда мы живем это откровение как естественное и свойственное нам состояние. Так, когда мы получаем откровение о Высшем, то узнаем его происхождение из того, что оно естественно природе нашей и никак не рождает в нас ни тщеславия, ни гордости, ни превосходства" (3, стр. 108).

"Есть так много, о чем говорить, и так мало, что можно сказать" (3, стр. 258).

"Когда человек своим умом и сердцем возводится в Божественную сферу, то после все время ум его носится именно в этих сферах. И как можно уйти "оттуда"? Все превосходит наш ум, наши возможности, и ни одна попытка ума нашего не приводит к тому, чтобы достичь откровения о глубинах Самого Божества" (2, стр. 309).

"Но бывают моменты, когда посещает нас Бог Своею силою (богословски - энергией), и тогда становиться ясным видение, что мы рождены от Бога и призваны иметь ту же жизнь, которую имеет наш Творец.
   Я хотел бы передать вам восторг нашего духа, когда призывает нас Бог бороться за созидание нашего дома духовного" (3, стр. 259).

Литература

1. Архим. Софроний (Сахаров) Видеть Бога как он есть. М., 2000.

2. Архим. Софроний (Сахаров) Духовные беседы. Том 1. М., 2003.

3. Архим. Софроний (Сахаров) Духовные беседы. Том 2. М., 2007. 

 

2.2   "Велик  человек,  когда  он  в  Боге  Великом".

"Храня заповеди Христа, мы делаем себя способными к восприятию уже самой энергии Божества - благодати" (1, стр.194).

"Игумен говорил: "Слишком велика честь попасть в русло извечной воли Божией". Это уже приготовление к вечности" (1, стр.279).

"Вообще наша жизнь в Боге требует необычайно глубокого проникновения в тайны Бытия Божественного. При этом нам не дано проникать в них нашими силами. Но когда Бог дает нам благодать Свою, то Он причащает нас Своей жизни" (3, стр.243).

"Состояние бесстрастия характеризуется неотступным присутствием благодати Святого Духа внутри человека, Который свидетельствует духу нашему, что мы перешли от смерти в жизнь нетленную. Действие Духа Божьего познается в любви, ибо Бог есть любовь, и пребывающий в любви, пребывает в Боге и Бог в нем" (2, стр.96).

"Когда душа бытийно прикасается сей Вечности, тогда отпадают от нас низменные страсти, - и мы отстраняемся от братоубийственной войны за обладание земными ценностями, - и на нас нисходит "мир Христов", - и мы получаем силу "любить врагов". "Мир Мой даю вам". Мир Христов драгоценнее всех богатств, всех услад и радостей жизни. Он состоит в несомненном знании Живого Бога - Отца нашего… Тоска по горнему миру, любовное устремление к нему - является веселием нашим, делает даже болезненную старость царственно великолепною, полною ожидания милосердных "объятий Отчих" (2, стр.117).

"Многие спасутся, насладятся в океане Христовой любви, но немного таких, которые не без страха, но все же восприняли сие пламя еще в земной плоти. Помню, блаженный Старец Силуан по своему снисхождению ко мне, убогому, однажды сказал, что полноту благодати наше земное естество вынести не может; в силу этого явление Бога в Его предвечной славе возможно лишь на кратчайший момент; и сие не иначе, как при укреплении тела и психики благодатью Святого Духа" (2, стр.126).

"Когда же прикоснется к душе Свет высшего мира, тогда все изменяется: замирают земные страсти, и дух восходит к созерцанию Вечного" (2, стр.74).

"Неприкосновенный, непостижимый Свет Его Божества все животворит, объемлет все существующее. К нему неприложимо понятие места, объема, и, однако, не пространственно он присущ повсюду. Озарение сим Светом дает человеку опыт воскресения, как предвкушение грядущего блаженства. Он без слов говорит нашему духу, что "созданный по образу" в последнем осуществлении явится носителем полноты богочеловеческой жизни, будет усовершенным подобием Христу, Бого-человеку. Действием Света сего внутри кающегося раскрывается дивный свет: Персона-Ипостась. И мы познаем, что сему в нас началу свойственно любовью вместить в вечности невыразимо грандиозную и святую жизнь.
    Свет Христов есть "энергия" Божества, нетварная, безначальная жизнь Бога-Троицы. Она, энергия-действие, свойственна и Отцу, и Духу Святому. В этом Свете мы познаем и Отца, и Духа Святого, и Сына Единородного. Когда сей Свет благоволением Бога осеняет нас, тогда ипостасное начало в нас из потенциального состояния в рождении нашем актуализируется и становится способным "видеть" Бога, воспринять Его бытийную силу, богатство жизни Самого Бога. На земле - человек не вмещает абсолютного совершенства Божества, но по действию в нем Духа Святого, он осознает себя связанным с Тем, Кто есть воистину Творец всякой жизни и единый Центр всего сущего…
    Велик человек, когда он в Боге Великом. Силою Божией любви он, человек, объемлет весь мир, и сам в некотором смысле является "центром мира". Впервые сия мысль посетила меня, когда Бог даровал мне благодать "смертной памяти" (2, стр.177).

"Между дарованиями Свыше и подвигом веры существует некоторая соразмерность: все, идущие путем заповедей Христа, в самом следовании Ему перерождаются: одни более, другие менее, в зависимости от проявленного усердия их. Чрез со-распятие воплощенному Богу-Слову нисходит на верующего благодать, уподобляющая человека Богочеловеку. Сей великий дар включает в себя и богословие живоносное чрез реальное пребывание во Свете любви" (2, стр.17).

"Естество человека не выносит долгое время предельных состояний. Некоторые из них даются лишь немногим, лишь однажды" (2, стр.96).

"Не может естественный человек, доколе не родится он Свыше, воспринять евангельское слово как благую весть об обожении человека чрез сообщение ему Божественной вечности в его, человека, неотъемлемое обладание. Заповеди Христа суть не иное что, как самооткровение Бога, как проекция Его бытия в плане Земли. Да, в них, заповедях, ощущается запах - для одних смертоносный, на смерть; а для других - живительное благоухание на жизнь нетленную. Но как подойти к сему таинству? Начало сему - молитва, хотя бы отчасти подобная Гефсиманской" (2, стр.202).

"Господь давал мне моменты чистой молитвы лицом к Лицу, и вечность тихо, но властно проникала в сердце мое; и уму сообщалось блаженство быть расплавленным в пламени любви, исходящего из сердца. Этот сплав всего существа: ума, сердца и тела во-едино давал ощущение целостности бытия, столь отличной от обычного разлада меж духом нашим, душевностью и телом" (2, стр.245).

"Каждый из нас может рассуждать о Боге настолько, насколько познал благодати Святого Духа, ибо как можем мы думать и рассуждать о том, чего не видели или о чем не слышали и чего не знаем?" (4, стр.319).

"Душа, которая вкусила Духа Святого, по вкусу разбирается. Писано: Вкусите и видите, яко благ Господь (Пс. 33,9)" (4, стр.273).

"Те, которые не пережили подобных вещей, не могут их понять. Прп. Иоанн Лествичник пишет, что если кому-нибудь не было дано пережить нечто Духом Святым, то он не может понять этого. С другими людьми, которые не достигли этой степени, но проводят подвижническую жизнь, бывает так, что, не достигая этих высот, они не принимают слов своих братьев и говорят: "Оставьте его: он в прелести". И то, что является даром Духа Святого, у этих благочестивых людей перетолковывается и превращается в болезненное состояние дурного качества" (1, стр.299).

"И сейчас есть люди, которые логически заключают, что в наше время Бог не является как Свет. И следовательно, кто видит Свет, тот видит что-нибудь другое, а не подлинно Нетварный Фаворский Свет. Конечно, когда меня спрашивают, что я могу сказать? Я осужден на молчание. (Прп. Симеон Новый Богослов: "Кто говорит, что в нынешние времена невозможно получить Духа Святого, и кто хулит действия Святого Духа, говоря, что такие действия от дьявола, тот вводит новую ересь в церковь Божию")" (1, стр.255).

"Я был поставлен Божиим промыслом в необычайно благоприятные условия жизни. То, что я говорю вам, есть следствие того дара Божия, который дал мне Господь (Я не знаю, почему)" (1, стр.278).

"Если пред вами откроется духовная картина видения Христа, то вы узнаете о вдохновении, приходящим из той сферы бытия, где нет умаления. И если сердца ваши воспримут сие вдохновение, оно вас уже никогда не оставит. 
    И это видение Христа пребудет с вами как "неизлечимая болезнь". Потому что любовь ко Христу, которая родится в вашем сердце, - неистощима, но она связана с болью" (3, стр.149).

"Когда нечто действительно великое и божественное приходит к нам, тогда мы живем это откровение как естественное и свойственное нам состояние.
    Так, когда мы получаем откровение о Высшем, то узнаем его происхождение из того, что оно естественно природе нашей и никак не рождает в нас ни тщеславия, ни гордости, ни превосходства.
    Силуан говорит: "Однако оно (явление) приносило мне помыслы тщеславия". И, значит, для самого Силуана анализом всякого откровения (от Бога оно или нет) было отсутствие тщеславия. Когда даются самые высокие состояния, они живутся как самые естественные для нас. Так что в царстве Христа все будут обладать этим познанием, но не будет великого греха - гордости" (3, стр.108).

"Когда Сей Дух Божий касается сердца человека, то раскрывает его до беспредельности, и то, что невозможно человеку помыслить, когда он живет по-плотски, то открывает Дух Святой" (3, стр.246).

"Есть вещи в духовном христианском мире, которые понять мы простой человеческой логикой не можем. Но которые становятся яснее только через опыт благодати, когда нам дано бывает пребыть с состоянии созерцания подлинного и когда содержание Откровения становится для нас очевидностью" (3, стр.246).

"Великий и несравненный опыт наших отцов из поколения в поколение показал, что сравнительно многие удостоились благодатных посещений в начале своего обращения к Богу, но лишь очень немногие устояли в том подвиге, который совершенно необходим впоследствии для того, чтобы по оставлению снова разумно стяжать познанную благодать" (4, стр.40).

"Богодухновенное Писание есть вернейшее слово (2Пет. 1,19), полезное для научения и наставления на всякое доброе дело, угодное Богу (2Тим. 3, 16-17), но почерпаемое из него богопознание не может достигнуть искомого совершенства, если не научит Сам Господь Духом Святым" (4, стр.84).

"Он (ст. Силуан) говорил, что по тому, как человек воспринимает ближнего своего, можно судить о мере благодати, которую он носит в себе: "если человек в брате своем видит присутствие Духа Святого, то это значит, что и сам он имеет большую благодать, а если кто ненавидит брата своего, то это значит, что он сам одержим злым духом".
    Это последнее было для старца совершенно несомненным; он определенно сознавал, что всякий человек, кто бы он ни был, возненавидевший брата, сердце свое сделал жилищем злого духа и тем отлучился от Христа" (4, стр.94).

"Некоторые говорят, что это раньше когда-то было, а теперь все это устарело, но у Господа НИКОГДА И НИЧТО НЕ УМАЛЯЕТСЯ, а только мы изменяемся, делаемся плохими и так теряем благодать" (4, стр.272).

Литература

1. Архим. Софроний (Сахаров) Духовные беседы. Том 1. М., 2003.

2. Архим. Софроний (Сахаров) Видеть Бога как он есть. М., 2000.

3. Архим. Софроний (Сахаров) Духовные беседы. Том 2. М., 2007.

4. Архим. Софроний (Сахаров) Преподобный старец Силуан Афонский.М., 2007.

 

2.3   "Что  есть  вдохновение?"

 

"Под вдохновением я разумею присутствие силы Духа Святого внутри нас. Этого рода вдохновение принадлежит иному плану бытия" (1, стр.116).

"Если такое вдохновение коснется нашего сердца, мои дорогие братья и сестры, то, повторяю, это вдохновение явится неистощимым, ибо в нем заключено начало вечной жизни, и, хотя телесный состав наш будет разлагаться, вдохновение сие будет жить в нас могучим образом, мощной силой. Тогда трудно тому, что именуется унынием, прикоснуться к нам, как бы мы не страдали" (2, стр.66).

"Недавно я получил письмо, в котором один протестантский богослов, хорошо знакомый с Православием, вспоминает блаженного Августина, говорящему своим прихожанам: "Если вы меня попросите указать вам путь, то я могу вам сказать: это - Иисус Христос. Но дать вам глаза видеть так, как я вижу, - я не в силах. Это есть дело Самого Бога"... Как нам стяжать "духовные глаза", которые бы видели, как увидел Его Павел, как увидели Его Петр на Фаворе, Иоанн, Иаков… 
    Один из вас спросил меня: "Что есть вдохновение?" - Так, если и пред вами откроется эта картина, то вы узнаете о вдохновении, приходящем из той сферы бытия, где нет умаления. И если сердца ваши воспримут сие вдохновение, оно вас уже никогда не оставит. Мы можем страдать, быть унижены, смиряться с недугами, но это видение Христа пребудет с нами как "неизлечимая болезнь". Я говорю "неизлечимая болезнь", потому что любовь ко Христу, которая родится в вашем сердце, - неистощима, но она связана с болью" (3, стр.149).

"Когда мы получаем благодать Духа Святого, то наше слово и мысль идут в беспредельность. А когда Бог оставляет нас с нашими силами, то вдруг наша мысль не идет никуда" (3, стр.138).

"Моя молитва всегда остается той же: чтобы Господь дал всем вам никогда не убегающее от вас ВДОХНОВЕНИЕ… И когда мы действительно поймем, что Бог дал нам откровение Своих вечных истин, тогда мы "заболеем" (простите, что так говорю) эти неумаляемым вдохновением. И тогда в жизни нашей - в каких бы условиях она ни проходила, какие бы трудности ни встречались - ничто не может угасить этого пламени… Итак, дай Бог всем нам ощутить "небесных таинств откровения" (3, стр.92,93).

"Если такое вдохновение коснется нашего сердца, мои дорогие братья и сестры, то, повторяю, это вдохновение явится неистощимым, ибо в нем заключено начало вечной жизни, и, хотя телесный состав наш будет разлагаться, вдохновение сие будет жить в нас могучим образом, мощной силой. Тогда трудно тому, что именуется унынием, прикоснуться к нам, как бы мы не страдали" (2, стр.66).

"Подлинно святое вдохновение, Свыше от Отца исходящее, не навязывается силою никому: оно стяживается, как и всякий иной дар от Бога, напряженным подвигом в молитве. Не в том дело, что якобы Бог дает за труды некую "плату"; но в том, что стяженное разумно в страдании становится неотъемлемым обладанием человека на вечность. Всем нам необходимо претерпеть полное перерождение действием благодати; восстановление в нас способности воспринять обожение" (1, стр.117).

"Вдохновение Свыше в значительной мере зависит от нас: откроем ли мы дверь сердца нашего, чтобы ненасильственно вошел внутрь нас Господь - Дух Святой, Который стоит у двери (сердца нашего) и стучит" (1, стр.117).

"Если пред вами откроется духовная картина видения Христа, то вы узнаете о вдохновении, приходящим из той сферы бытия, где нет умаления. И если сердца ваши воспримут сие вдохновение, оно вас уже никогда не оставит. 
    И это видение Христа пребудет с вами как "неизлечимая болезнь". Потому что любовь ко Христу, которая родится в вашем сердце, - неистощима, но она связана с болью" (3, стр.149).

"Но, вот, сейчас "жмут" меня слова. Сказать вам? - Это великое состояние! Когда оно приходит к человеку в форме благодати, то живется самим человеком как единственно естественное и нормальное состояние. И как будто бы даже не о чем говорить, все так ясно и естественно!" (3, стр.156).

Литература

1. Архим. Софроний (Сахаров) Видеть Бога как он есть. М., 2000.

2. Архим. Софроний (Сахаров) Духовные беседы. Том 1. М., 2003.

3. Архим. Софроний (Сахаров) Духовные беседы. Том 2. М., 2007.

 

2.4   "Подлинная  молитва,  единящая  нас  с  Всевышним"

 

"Подлинная молитва, единящая нас с Всевышним, есть не что иное, как свет и сила, сходящие на нас с небес. Она по сущности своей трансцендирует наш план. В этом мире нет источника для нее" (1, стр.8).

"Истинная молитва к Богу истинному есть общение с Духом Божиим, Который молится в нас; Он дает нам знать Бога; Он возводит дух наш в состояние созерцания вечности. Как сходящая Свыше благодать, молитвенный акт превышает наше земное естество, в силу чего ему противится тленное тело, неспособное к восходу в сферу духа; противится интеллект, бессильный вместить беспредельность, колеблемый сомнениями, отталкивающийся от всего, что превосходит его разумение" (1, стр.9).

"Чрез смену состояний познаем мы различие природных даров от тех, что нисходят как благоволение Свыше. Чрез покаянную молитву я удостоился первого посещения, чрез молитву же, но более горячую, я надеюсь возвратить Его. И действительно: Он приходит. Часто, и даже обычно Он меняет образ Своего прихода. Так я непрестанно обогащаюсь познаниями в плане Духа: то в страдании, то в радости, но я расту. Увеличивается моя способность пребывать в прежде неведомой сфере более длительные сроки" (1, стр.11).

"Продолжу говорить о некоторых других явлениях, которых никак не мог бы ожидать, будучи таковым, как я есмь. Не раз мне было дано созерцать Божественный Свет. Нежно объятый им, я бывал полон неземной любовью. В некоторых случаях внешний мир терял свою материальность и становился невидимым. Происходившее со мною принадлежало иному плану бытия. Когда же неведомым мне образом восстанавливалось обычное мироощущение, тогда тонкая печаль проникала в душу в связи с возвращением в плотскую жизнь.
    Иногда мне приходила мысль, что я мог бы не возвратиться; молитва из временной может стать вечным состоянием души. Видение Света непременно слито с воскресающей нас благодатью, и покинуть землю в таком состоянии есть благословение. Мы знаем из Жития преп. Серафима Саровского, что он скончался во время молитвы: душа его оставила тело еще не мертвое: он держал в руке горящую свечу" (1, стр.58).

"Да, мы образ Его. Предстоя Ему в молитве, дух наш одновременно и торжествует, и болезнует: торжество - от созерцания реальностей, превосходящих земное воображение; болезнование - от ощущения своего ничтожества, никак не могущего вместить Божьего дара. Так от самого начала нашего Свыше рождения томится душа. Мы, конечно, растем, но сей рост кажется нам медлительным и к тому же мучительным. Можно сказать, что вся христианская жизнь сводится к "болезням рождения" для вечности" (1, стр.98).

"Заметил я, что если во время молитвы за кого-либо в душе происходило преломление скорби сердца на покой и радость, то это явление всегда бывает верным признаком, что молитва услышана и дано исцеление тому лицу" (1, стр.110).

"Чаще случается при молитве за живых, что сердце наше переживает преложение скорби на радость. Но нечто подобное происходит и при молитве об уже умерших, и даже много времени тому назад. Чудное событие - встретить в духе живым образом давно умерших, прежде даже неведомых нам лиц. Такое общение с потусторонним миром особенно свойственно молитве святым. Но бывает, хотя не часто, и при молитве за усопших, ведомых или неведомых, сердце получает извещение об их состоянии, благом или тяжком. Неложное единение в Духе Святом с душами людей, недавно или много веков назад усопших, свидетельствует об их персональной вечности в Боге нашем. Встреча нашей любви с любовью тех, кто в нашем уме во время молитвы, "преподает нам некое дарование духовное к утверждению нашему" (1, стр.112).

"Жизнь каждого из нас находится в теснейшей связи с нашими представлениями о мире, о нас самих и о Боге. Молитва в своих конечных степенях требует возможно ближайшего познания о подлинном образе Божественного Бытия. Возлюбленные! Мы теперь дети Божии: но еще не открылось (вполне), что будем. Знаем (по опыту), что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, КАК ОН ЕСТЬ. Мы также знаем из тысячелетнего опыта всего нашего рода, что наш естественный ум, предоставленный самому себе в нашем данном состоянии, не может в своем мышлении о Боге пойти далее некоторых догадок. Необходимо, чтобы Бог Сам явился человеку, дав ему познание о Себе. Подобно тому, как в жизни каждого из нас Бог открывается постепенно, так и в истории человечества, как она представлена в Библии, многократно и многообразно являлся Он отцам и пророкам с возрастающей силой и глубиной" (1, стр.144).

"Понять "механизм" умной молитвы для современного образованного человека - легко. Стоит ему помолиться две-три недели с некоторым усердием, прочитать несколько книг, и вот, сам он уже может к числу написанных добавить свою. Но в час смерти, когда весь наш состав подвергается насильственному разрыву; когда мозг теряет ясность и сердце испытывает или сильные боли, или ослабление, тогда все наши теоретические знания пропадут, и молитва может потеряться.
    Необходимо молиться годами. Читать немного, и только то, что находится в том или ином соприкосновении с молитвой и по своему содержанию содействует усилению влечения к покаянной молитве во внутреннем заключении ума. От долговременности молитва станет природой нашего существа, естественной реакцией на всякое явление в духовной сфере: будь то свет или тьма; явление Святых ангелов или демонических сил; будь то радость или скорбь; словом, во всякое время, при всех обстоятельствах.
    С такою молитвою наше рождение для вышнего мира может действительно стать "безболезненным" (1, стр.174).

"Я молюсь Отцу, как тварь; я жду спасения только как дар любви Свыше; усыновления ищу не иначе, как чрез Христа; освящения и просвещения только чрез Духа Святого. Все сии Три - Отец, Сын и Дух Святой - в моем глубоком сознании - Единая Жизнь. В каждом из Них абсолютная полнота Божества. Они разделяются во мне нераздельно. Они сливаются во мне неслиянно" (1, стр.186).

"Имя Божие, открытое людям, служило связью между Богом и нами. Именем Божиим, лучше сказать Именами Божьими совершаются в Церкви все таинства. Во Имя Божие должно твориться всякое дело. Чрез призывание Имени Всевышнего - Его присутствие становится живым, постоянно ощущаемым: сердце мирно, когда дело наше по воле Господа, и в каждом случае уклонения в какую-либо сторону от правды, оно же испытывает некоторое "стеснение"; таким образом, чрез молитву, совершается неусыпный внутренний контроль над каждым движением нашего духа; ни одна мысль, никакое слово не избегает сего. Это следствие непрестанной молитвы позволяет свести грехи наши до возможного минимума" (1, стр.187).

Литература

1. Архим. Софроний (Сахаров) О молитве. Свято-Иоанно-Предтеченский монастырь, 2003.

 

2.5   "Молясь  Именем  Иисуса  Христа"

 

"Слова Христа, всякое Его слово пришло в сей мир Свыше; оно принадлежит сфере иных измерений и усвояется не иначе, как путем долгой молитвы со многим плачем. Без этого условия оно пребудет навсегда непонятным человеку, как бы он не был "образован" даже богословски" (1, стр.107).

"Молясь Именем Иисуса Христа, мы ставим себя пред абсолютной полнотой и Нетварного Перво-бытия, и бытия тварного. Чтобы войти в область сей полноты Бытия, мы должны вселить Его в нас так, чтобы Его жизнь стала и нашей, чрез призывание Имени Его, согласно заповеди: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного. Соединяющийся с Господом есть один дух с Господом (Кол. 2, 9)" (1, стр.163).

"Всем нам необходимо много молиться, чтобы чрез горячую и многолетнюю молитву, особенно покаянную, трансформировать нашу падшую натуру настолько, чтобы она стала способною усвоить открывшуюся нам Безначальную Истину. И сие прежде, чем мы покинем сей мир. Христос, явивший нам в нашей плоти сию Истину, - влечет нас к Себе и призывает следовать за Ним. Наше вечное и Ним пребывание в Царстве непоколебимом зависит от нашего ответа на Его призыв" (1, стр.137).

"Господь в последние часы Своей жизни с нами сказал: Доныне вы ничего не просили во имя Мое; просите, и получите, чтобы радость ваша была совершенна… Истинно говорю вам: о чем не попросите Отца во имя Мое, даст вам. Эти слова Христа являются и догматическим, и аскетическим основанием для молитвы Его Именем" (1, стр.142).

"Глубины жизни во Христе - неисчерпаемы; усваиваются они в длительном процессе с великим напряжением всех наших сил. И постижение содержания и смысла Имени Божьего стяжевается лишь постепенно. Обрадовать наше сердце может и мимолетное призвание его; и это ценно. Но не должно останавливаться на полпути. Коротко наше пребывание здесь, и должно использовать каждый час так, чтобы созревало наше познание Бога. Когда же сольются воедино и радость сердца, и свет ума, тогда мы приближаемся к совершенству" (1, стр.143).

"Нелишне подчеркнуть, что в молитве Именем Иисуса мы не имеем ничего автомитического или магического. Если мы не подвизываемся соблюдать заповеди Его, то напрасным будет и призывание Имени" (1, стр.161).

"Имя Иисус было дано по откровению Свыше. Оно исходит из вечной Божественной сферы, и никак не является измышлением земного разума, хотя и выражено тварным словом. Откровение есть акт - энергия Божества, и, как таковая, принадлежит иному плану и трансцендирует космические энергии. В своей надмирной славе Имя Иисус - мета-космично. Когда мы произносим сие имя Христа, призывая Его к общению с нами, то Он, все наполняющий, внимает нам, и мы входим в живой контакт с Ним. Как предвечный Логос Отца, Он пребывает в нераздельном единстве с Ним, и Бог-Отец чрез Слово Свое вступает в общение с нами" (1, стр.162).

"Многие монахи произносят молитву устно, не ища искусственных способов соединения ума с сердцем. Внимание их обращено на то, чтобы согласовать свою повседневную жизнь с заповедями Христа" (1, стр.166).

"В этом чудном, но болезненно трудном подвиге никогда не должно спешить" (1, стр.169).

"В условиях современного мира молитва требует сверх-человеческого мужества, так как ей противится совокупность космических энергий. Устоять в нерассеянной молитве означает победу на всех уровнях натурального существования. Путь сей долог и тернист, но приходит момент, когда луч Божественного Света прорежет густой мрак и создаст пред нами прорыв, сквозь который мы увидим Источник этого Света. Тогда молитва Иисусова принимает измерения космические и мета-космические" (1, стр.170).

"Молитвой Иисусовой молятся при всякой работе благочестивые простые люди; ею заменяют церковные службы, ее умом произносят монахи, находясь в храме во время богослужений; она же составляет преимущественное занятие монахов в келиях и пустынников-исихастов" (1, стр.171).

"Благоговейное делание этой молитвы приводит человека ко встрече со многими скрытыми в атмосфере противодействующими энергиями. Приносимая в состоянии глубокого покаяния, она проникает в область, лежащую за пределами "мудрости мудрецов и разума разумных". В своих наиболее интенсивных проявлениях она требует или большого опыта, или наставника. Всем без исключения необходима бдительная осторожность, дух сокрушения и страха Божия, терпения всего находящего на нас. Тогда она становится силою, соединяющею наш дух с Духом Божиим, дающею чувство живого присутствия внутри нас вечности, как предварительно проводила нас по безднам тьмы, скрытой в нас. 
    Сия молитва - великий дар Неба человеку и человечеству" (1, стр.172).

"По существу своему молитва Иисусова стоит выше всякой внешней формы, но практически вследствие неспособности нашей стоять в ней "чистым умом" долгое время, ради дисциплины верующие пользуются четкой. На Святой Горе Афон наиболее распространена четка, имеющая сто узлов, разделенных на четыре части (по двадцать пять каждая). Число молитв и поклонов на день и ночь определяется соответственно силе каждого и реальной житейской возможности" (1, стр.175).

"Стяжать молитву Именем Иисуса - значит стяжать вечность. В самые тяжкие минуты разложения нашего физического организма - молитва "Иисусе Христе" становится одеянием души; когда деятельность нашего мозга прекратится и все прочие молитвы станут трудны для памяти и произношения, тогда, ставший нам интимно-ведомым, исходящий от Имени свет боговедения пребудет неотъемлемым от духа нашего" (1, стр.178).

"В начале мы приучаем ум вниманием стоять в молитве, как нас учат отцы; то есть внимательно произносить Имя Иисуса Христа и прочие слова молитвы" (1, стр.183).

"В подвиге нашем мы никогда не должны спешить. Необходимо отбросить идею: сделать максимум в минимальный срок. Опыт веков показал, что достигнутое путем психотехники соединение не удерживается надолго; и что важнее - не соединяет дух наш с Духом Бога Живого. Пред нами стоит вопрос вечного спасения в глубоком смысле. Для этого все наше естество должно переродиться: из плотского сделаться духовным. И когда Господь находит нас способными воспринять Его благодать, тогда не медлит Он придти в ответ на наше смиренное призывание. Его пришествие иногда бывает настолько всепоглощающим, что и сердце, и ум всецело заняты только Им; сей видимый мир уступает место реальности иного порядка, высшего. Ум перестает мыслить дискурсивно: он весь становится вниманием. Сердце же приходит в трудноописуемое состояние: оно полно страха, но благоговейного, животворящего. Дыхание при этом бывает сдержанным: Бог зрится и внутри, и вне. Он все наполняет, с весь человек: дух-ум, сердце-чувство, и даже тело слитно живут только Богом" (1, стр.183).

"Я дерзнул говорить о том, что монах обычно хранит внутри, как драгоценную тайну, из страха, что "Иисус уклонится от толпы". Когда я жил еще в монастыре, мне было дано сие, но с большей силой по выходе моем в пустыню. Там, в уединении, я испытывал присутствие Бога Живого до забвения о мире. Невозможно адекватно описывать опыт Божиих посещений. Они не повторяются все в той же форме, но едва ли не каждый раз привходит нечто новое, и иная последовательность. 
    Помню, как призывание Имени Иисуса Христа слилось с пришествием (невидимым) Его Самого; и с того момента сие Чудное Имя, да и другие Имена Божии, значительно более прежнего являются для меня каналами единения с Ним. В то время я уже был иереем. Совершение Божественной литургии также приняло иной характер: это было не только акт благочестивой, чистой от колебаний веры, но ощущение всем моим существом ФАКТА присутствия Бога, совершающего Таинство. Тогда ощутил я глубоко смысл и реальность, заключенные в словах св. Василия Великого: "Ты даровал нам небесных тайн откровение". Да, Господь и нам, последних из всех людей, открывает тайну священнодействия" (1, стр.184).

"Чтобы делание молитвы приводило к тем результатам, о которых с таким восторгом говорят наши отцы и учители, необходимо следовать их учению. Первое условие - вера во Христа как Бога-Спасителя; второе - сознание себя погибающим грешником. Это сознание может достигнуть такой глубины, что человек ощущает себя худшим всех других; и это ему предстает как очевидность, не в силу внешне соделанных актов, но как видение своей удаленности от Бога и себя - как потенциального носителя всякого зла" (1, стр.188).

Литература

1. Архим. Софроний (Сахаров) О молитве. Свято-Иоанно-Предтеченский монастырь, 2003.

  

2.6   "Христос  принес  нам  энергию  иной  жизни"

 

"Христос принес нам мысль и надежду и даже энергию иной жизни. И как он странно обращается с нами! 
    Как вдруг этот возникающий из ничего человек начинает говорить о законах вечного бытия? Это страшно интересная вещь, что Бог оставляет нас самих творить, и Сам Он стоит или напротив нас, или рядом с нами и говорит о том, как Он есть в Самом Себе. Мы не воспринимаем всего, что Он говорит. Однако, при Его содействии, Духом Святым мы постепенно входим в духовное видение, и оно приводит нас в восторг пред Богом нашим и Отцом, Который творит нас из ничего.
    А сейчас моя молитва о том, чтобы Господь сохранил всех нас во истинном пути.  Он Сам есть наш Путь" (3, стр.163).

"И когда мы попадаем в этот всемирный, и домирный, и сверхмирный поток воли Божией, тогда мы почувствуем, что в нас, в наших жилах, потекла вечная жизнь. И тогда то, что логически было для нас невозможным, вдруг станет фактом нашей жизни" (3, стр.79).

"Святой Григорий Богослов пишет: "Мы есть тварь, но тварь сия получила заповедь от Творца быть Богом". Это призвание Бога нельзя, не должно забывать. Мы спрашиваем: до каких мер доходит наше подобие Богу? - И уже не в Ветхом Завете, а в Новом мы находим ответ в словах св. Иоанна Богослова: Мы… будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть. О, этот чудный Иоанн! Юноша, он ходил за Христом и осязал эту Истину руками, созерцал Ее глазами… И он говорит, что пока мы еще не достигли того состояния, которое нам заповедано, - но когда нам будет дано откровение от Духа Святого о том, как Бог есть, тогда мы станем подобны Ему" (2, стр.174).

"И если бы никогда, никому не давалось пережить в молитве хотя бы малое подобие состояние Бого-человека, то как вообще было бы доступно людям распознавать в Нем Бога?" (1, стр.105).

"Но переход от нашего земного состояния в состояние "видеть Бога, как Он есть" осуществляется самим Богом. Он может прийти и дать жить себя, как Он есть.
    Не до конца становится человек подобен Богу. Тем не менее ему сообщаются все свойства Божии, кроме происхождения" (2, стр.176).

"И поскольку Бог создал нашу природу согласною с Его природою, постольку в нас есть особое чувство - интуиция, через которую мы ощущаем прикосновение Божиего Духа" (3, стр.163).

"Божественная жизнь для нас недомыслима. В силу этого мы обычно говорим о тайнах Божиих. Это, однако, не значит, что Господь нарочито скрывает от нас некоторые стороны Своего вечного Бытия. Конечно, нет. Нам, как творимым из "ничто", следовательно, лишь "потенциям", предстоит известный процесс созревания и становления в Истине, чрез постепенное сознание Тайн. Путь такой: все дары Творца суть чистые дары, ибо мы ничего не имели до нашего явления в сей мир, да и самое бытие мы получили из Его рук, но усвоение дарований связывается с болезненным напряжением всего нашего существа. Только при этом условии дается возможность Богу приписать нам самое стяжание их - даровать нам исходящую от Него жизнь в полное наше обладание на всю вечность: Его жизнь становится нашей жизнью" (1, стр.99).

"До явления нам Божественного Света мы живем как слепые. Вне сего Света мы не познаем греха; без него не раскрывается пред нами падение Человека в своих подлинных измерениях. Лишь Дух Святой Своим наитием делает нас способными сначала видеть трагизм нашего собственного положения и чрез нас - затем переживать великую драму всей мировой истории человечества" (1, стр.137).

"Разумное прикосновение к Богу не проходит бесследно: познавший Его любовь - уже не отойдет от Него во веки. Ум такого перерождается: прежде он был склонен повсюду видеть детерминированные космические процессы, теперь же все начинает воспринимать во свете персоны.
    Подобное познается подобным. Лишь персона способна познавать Живого Бога. Удаляется бессмысленное круговращение всего, что не-персонально. Земля, все миры, достигаемые нашим умом и убегающие в неисследимые дали, все говорит о Нем… 
    Вот, Он Сам, первый, ищет быть с нами, чтобы сообщить нам полноту Своей неувядаемой жизни. Мы жаждем получить сей дар. Но опять и опять - мы никогда не должны забывать, что усвоение "всякого дара совершенного, нисходящего от Отца светов", связано с неизбежным распятием всего нашего существа. Мы должны уподобиться Его, Отца, Единородному Сыну, как Сей уподобился нам "во всем". Только при этом условии мы будем там, где Он, и уже никто не отнимет у нас сей святой радости" (1, стр.203).

"И когда мы удостаиваемся веровать в Него, то постепенно любовь наша к Нему ведет нас на путь Его заповедей. Любя Его, мы сохраняем заповеди Его. И когда храним заповеди, тогда мы стоим пред созерцанием великого безбрежного океана" (2, стр.184).

"В начале моей жизни на Афоне мой духовный отец сказал такие слова: "Смотри, не обращайся к Богу с малыми просьбами, но у великого Бога проси и ты только великое". Тогда получается контраст: человек: беднейший и ничего не имеющий, вдруг ощущает себя обладателем беспредельных богатств Бога во всем творчестве Его" (2, стр.307,308).

"Спасение и есть обожение, которое состоит в усвоении богоподобного сознания, а не в том, что мы становимся богами для других" (3, стр.81).

"И Сей безначальный Абсолют благоволил создать нас с целью, чтобы мы вошли в Его вечность как Его дети и Его друзья" (3, стр.160).

"Когда мне дано бывает от Бога любить ближнего и молиться за него, тогда я реально ощущаю в себе присутствие Духа. И Он любезен нам. Мы отдаемся ему всецело, без сопротивления. И Духом Своим Господь ведет нас к молитве за всего человека" (3, стр.180).

"В те минуты, когда Он приходит спасать нас, конечно, мы ощущаем Его жизнь. И характерна для нее жажда знать и любить Его. Когда мы говорим "знать и любить", то это почти одно и то же - в вечности знание есть следствие любви. Любовь же есть производитель соединения с Богом призываемым. И так вся наша жизнь на земле проходит в этом стремлении" (3, стр.184).

"Когда входит душа наша в Божественную сферу жизни, то, конечно, человек реальнее ощущает вечность, чем время. И тогда многие слова евангельские становятся "нашими", то есть выражающими наше состояние. Нам нужно воспринять слово Христа так, чтобы оно стало нашим словом" (3, стр.210).

"Выражаясь богословским языком, мы - подобие Богу в плане энергии, а не в плане сущности, и в этом порядке мы можем быть подобны Богу даже до тождества" (3, стр.218).

"Жизнь Самого Христа естественным образом сообщается нашему уму и сердцу. Не как-то нарочито, но каким-то естественным движением души мы живем трагедию всего мира особенно в наши дни" (3, стр.220).

"Примите боль душевную, когда мы живем в этом грубом, извращенном падением мире! Все вы, и каждый из вас, должны работать над тем, чтобы стать как единый человек.
    Молитесь друг за друга, чтобы молитва соединила всех нас во Святом Духе, в духе заповедей Христа, когда ничего нет "чужого". Так Господь говорит старшему сыну в притче о блудном сыне: "Все Мое - Твое" (3, стр.240).

"Когда Евангелие и Послания становятся нашей повседневной реальностью, тогда мы начинаем ясно видеть, насколько наивными были наши прежние представления о Боге и жизни в Нем. Таинственна Премудрость данного нам Откровения: оно далеко превосходит человеческое воображение.
    … Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его. Даже малейшее прикосновение к нам Божественного Духа является славою, не сравнимою с содержанием жизни без Бога" (4, стр.8).

"Короткий ответ Бога обычно заключает в себе сущность дела. Божие слово приносит в душу новое, особое чувство бытия; сердце испытывает прилив светоносной жизни; ум вдруг постигает дотоле скрытые смыслы. Прикосновение к нам творческой энергии Бога - нас новотворит. Полученное таким путем познание не подобно философской интеллекции: вместе с уразумением положения - всему существу человека сообщается иной образ существования: ведение Бога сливается с потоком молящейся любви к Нему" (4, стр.39).

"Каждый, кто истинно кается в своих преступлениях против любви Отчей, силою Самого Бога переносится в эту таинственную для нас сферу. Я маленький человек, но я принадлежу великому телу всечеловечества, и не могу вырваться оттуда. Мой грех я сначала живу именно как только мой; но позднее раскрывается для меня, что это ТОТ ЖЕ САМЫЙ ГРЕХ, что описывается в Библии, в книге Бытия. Я ничтожен, но не ничтожно происходящее во мне; не ничтожно и в очах Создавшего меня. Ведь и Он Сам "истощил" Себя до "уничижения", крайнего, непостижимого нам" (4, стр.135).

"Бог не творит над человеком никакого насилия, но терпеливо стоит у сердца человеческого и смиренно ожидает, когда откроется Ему это сердце.
    Бог Сам ищет человека, прежде чем человек взыщет Его; и когда, уловив удобный момент, Господь является человеку, только тогда человек познает Бога в данное ему мере и начинает уже искать Бога, Который скрывается от сердца. Старец говорил: "Как будешь искать то, чего не терял? Как будешь искать то, чего не знаешь вовсе? Но душа знает Господа и потому ищет Его" (5, стр.93).

"Жизнь духовного мира старец Силуан сознавал как единую. В силу этого духовного единства каждое духовное явление неизбежно отражается на состоянии всего этого мира; если явление благое, то весь мир святых духов, "все небеса" радуются, и, наоборот, если злое, печалятся. Всякое духовное явление неизбежно оставляет свой след в бытии всего мира духовного, но та чуткая включенность, о которой говорил старец, свойственна главным образом святым. Такое выходящее за пределы человеческой ограниченности ведение он приписывал действию Святого Духа. Душа в Духе Святом "видит" весь мир и объемлет его своей любовью.
    Старец был уверен, что святые слышат наши молитвы. Он говорил, что это видно из постоянного опыта молитвенного обращения со святыми. В Духе Святом еще здесь, на земле, святые получают этот дар отчасти, а по отшествии он возрастает" (5, стр.95).

"Редкие души знают Тебя, и мало с кем можно говорить о Тебе" (5, стр.95).

Литература

1. Архим. Софроний (Сахаров) Видеть Бога как он есть. М., 2000.

2. Архим. Софроний (Сахаров) Духовные беседы. Том 1. М., 2003.

3. Архим. Софроний (Сахаров) Духовные беседы. Том 2. М., 2007.

4. Архим. Софроний (Сахаров) О молитве. Свято-Иоанно-Предтеченский монастырь, 2003.

5. Архим. Софроний (Сахаров) Преподобный старец Силуан Афонский. М., 2007.

 

2.7    "Бог  весь  есть  Жизнь"  и  Его  слово

 

"Бог весь есть Жизнь"

"Бог весь есть Жизнь, весь Любовь; Бог есть Свет, в котором нет ни единой тьмы, то есть тьмы страдания в смысле разрушения и умирания, тьмы неведения, небытия или зла, тьмы непреодолимых внутренних несовершенств и противоречий, провалов или срывов бытия"(1, стр.166).

"Бог есть Бог живой, динамический, но динамика Божественной жизни есть бесконечная и безначальная полнота бытия, исключающая какой бы то ни было теогонический процесс"(1, стр.166).

"Бог бесстрастен, но небезучастен в жизни твари. Бог любит, жалеет, сострадает, радуется, но все это не вносит в Его бытие разрушения, относительности, страсти. Бог промышляет о Своем творении до мелочей с математической точностью; Он спасает как отец, как друг; Он утешает как мать; Он принимает ближайшее участие во всей истории человечества, в жизни каждого человека, но этим участием не вносятся ни изменения, ни колебания, ни последовательность процесса в само Божественное бытие"(1, стр.167).

"Бог живет всю трагедию мира, но это не значит, что и в Самом Боге, в недрах Божества также совершается трагедия или происходит борьба как следствие Его собственной неполноты или тьмы, в Нем Самом сущей и непреодоленной"(1, стр.167).

"Бог любит мир, действует в мире, приходит в мир, воплощается, страдает и даже умирает по плоти, не переставая быть неизменным в Своем надмирном бытии. Все сие Он совершает также бесстрастно, как непротяженно и целостно объемлет в Своей вечности все протяженности и все последовательности тварного бытия"(1, стр.167).

"В Боге статический и динамический моменты составляют такое единство, которое не допускает приложения к Его бытию ни единого из наших раздельных понятий"(1, стр.167).

"Бог независтлив. Бог несамолюбив и нечестолюбив. Он сам смиренно и терпеливо ищет всякого человека на всех путях его, и потому каждый может в той или иной мере познавать Бога не только в Церкви, но и вне ее, однако совершенное познание Бога помимо Христа или вне Христа невозможно (Мф. 11, 27)"(1, стр.178).

О слове Божием.

"Всякая человеческая мысль, всякое слово человеческое есть энергия - сила. И если это верно по отношению к мысли и слову человеческому, то тем более верно по отношению к слову Божию, евангельское слово Христа, благоуханное, тихое, сладкое: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят… (Мф. 5,8); или: Сие заповедаю вам, да любите друг друга… (Ин. 15,17); или: Научитесь от Меня, ибо я короток и смирен сердцем (Мф. 11,29), то да не забываем, что это кроткое слово Христа есть та непостижимая, беспредельная сила, которая вызвала из тьмы небытия к свету жизни все сущее, все бесчисленные миры, все неисчислимые в своем разнообразии твари, разумные и неразумные"(1, стр.200).

"Слово Христа, облеченное в смирную, чувственно воспринимаемую форму человеческого тварного слова, могущего быть зафиксированным даже графически, оно, это слово, в своей глубине, в основе своей есть энергия Великого Всемогущего Всетворца Бога, и о нем должно сказать то же, что сказано в Писании о Самом Боге, то есть что оно есть огонь палящий (Притч. 16,27), приближаться к которому земнородный должен с величайшем благоволением и страхом (Евр. 11, 28-29).
    Разжжено слово Твое зело, - говорит Псалмописец (Пс. 118,140)"(1, стр.201).

"Слово Христа, самое таинственное слово, оно неприступно, непостижимо даже для величайших умов, и в то же время оно так просто и ясно, что доступно даже и малым детям"(1, стр.201).

"Слово Христа так нам близко, так оно понятно, естественно, так глубоко родственно нашему человеческому сердцу и вместе несомненно, оно бесконечно превышает силы тварного естества: оно Божественное, непостижимое, вышеестественное, и, как говорит апостол Павел, не от человека оно и не по человеку (Гал. 1, 11-12)" (1, стр.201).

"Слово Христа, обращенное к свободному человеку, кроткое и безнасильственное, и в то же время оно беспредельно, совсем не по человечески властно, как слово абсолютного авторитета, как слово безраздельного Владыки всего бытия. Небо и земля прейдут, слова же Мои не прейдут, - говорит Христос (Мф. 24, 35)" (1, стр.201).

"Слово Христа, воспринятое глубокою верою, ведет человека к Вечной Жизни по такому пути, на котором он встретит многое необычное, неведомое не идущим вслед Христу. На этом высоком пути все, что может переживать и познавать человек в своем бытии, откроется ему. Свет слова Христа достигает пределов темной бездны, выявляя природу множества призраков истины, во мраке влекущих к себе человека. Слово Христа есть огонь, испытующий все, что есть в человеке и вообще в бытии мира, ибо, как свидетельствует апостол Павел, "нет твари, сокровенной от Него" (Евр. 4, 13)"(1, стр.201).

"Слово Христа есть дух и Жизнь Вечная, полнота любви и радость Небес. Слово Христа есть Несозданный Божественный Свет… Обращается оно не к поверхностному логическому рассудку, но к глубокому сердцу человека, и тот, кто навстречу ему отверзает свою сердце до последней глубины, чтобы достойно воспринять сей Божественный Свет, чтобы слиться с ним воедино, становится богоподобным.
    Слово Христа, воспринятое в жизнь, богом творит человека"(1, стр.202).

Литература

1.  Архим. Софроний (Сахаров) Преподобный старец Силуан Афонский. М., 2007.

 

Глава 3.    На  пути  Твоем

  

3.1  О духовном пути к Богу

 

"Невидим Бог, и духовные пути к Нему незримы; и как можно изобразить в слове эту таинственную жизнь, полную великой борьбы, которую ведет Христос за Вечную Жизнь человека, созданного Им и возлюбленного Им?

Бог бережет свободу человека как самое драгоценное начало в нем и потому смирением влечет душу к любви Своей, но на пути к этой любви человек встречается с насильником диаволом.

Господь попускает этому быть. Он воспитывает душу человека не тем, что отстраняет его от встречи со злом, а тем, что дает ему силы на преодоление всякого зла.

Путь человека к Богу исполнен великих борений. Дух подвижника, стремящегося к вечной Божественной любви, чтобы стать воистину разумным и способным к этой любви, неизбежно проходит чрез долгий ряд испытаний.

От любви Божией отрывают подвижника протесты рассудка, его же собственного рассудка, не могущего вместить, или принять, закон Христов, который ему, рассудку, представляется безумием. В минуты богооставленности протесты эти могут приобретать чрезвычайную силу.

От любви Божией будут отрывать подвижника:

            иногда желание жизни, иногда страх смерти;

            иногда позывы к наслаждениям,

            иногда болезни, или голод, или гонения и другие страдания;

            иногда высота и свет каких-то иных откровений и постижений,

            иногда глубина и великолепие каких-то иных переживаний;

            иногда величие каких-то иных обладаний и широта иных возможностей;

            иногда видение Ангелов и других небесных существ,

            иногда насилия страшных темных сил.

С большим основанием можно утверждать, что на пути к стяжанию любви Божией христианина-подвижника встретит весь ряд возможных искушений и испытаний, так что позднее, с кем бы не встретился подвижник, ему будет известен весь комплекс его переживаний. Отсюда у старцев способность воспринять душу всякого человека, кто бы он ни был, вне зависимости от его социального положения, от его физического возраста или духовного уровня, или опыта борьбы со страстями.

Мы решаемся утверждать (общение со старцем нас убедило в том), что все пути человеческие ведомы христиану-подвижнику, в то время как его пути сокрыты от чужих взоров (1Кор. 2:15-16).

*        *        *

Кто познал на опыте величие и трудность христианского пути, тот раздирается между двумя чувствами: одно из них - горячее желание познания Истинного Бога и света вечного бытия; другое - страх, а что, если призываемые не понесут тяготы испытаний? Вот почему он в большей мере обращается к Богу с молитвою о спасении всех и каждого, чем к проповеди.

Истинное христианство в мире почти не проповедуется, потому что проповедь сия превосходит силы человека.

Истинное христианство по сути своей таково, что оно никогда не бывает агрессивным.

*        *        *

Чрез всю историю христианства можно проследить великую осторожность святых подвижников, когда, казалось бы, надлежало поведать откровенно об опыте, им данном.

Эта осторожность вызвана, с одной стороны, сознанием, что если бы люди, которые вообще боятся страданий и малодушно идут даже на малый подвиг, услышали о понесенных ими трудах и скорбях, то просто бы отшатнулись бы от христианства.

С другой стороны, Святые Отцы знали, что когда Бог призывает на этот подвиг Своею благодатью, тогда то, что не познавшим любви Божией кажется несносным, предстает в совсем ином образе".

Архимандрит Софроний
"Преподобный старец Силуан Афонский"

 

3.2   "Один я погибну"

 

Преподобный Антоний молился, чтобы Господь открыл ему, в какую меру он достиг. И было ему указание, что в меру сапожника он не вошел.

Придя к сапожнику, Преподобный спросил его, как он живет. Тот отвечает, что треть заработка отдает он на храм, треть - нищим, остальное удерживает на свои нужды.

Антония, который бросил все свое имение и жил в пустыне в большей, чем сапожник, нищете, сие делание не удивило. Не в нем было его превосходство. Тогда он говорит сапожнику:

"Господь послал меня к тебе узнать, как ты живешь?"

Смиренный сапожник почитал Антония и, испугавшись такого слова, говорит:

"Ничего я не делаю, а лишь, работая, смотрю на проходящих мимо людей и помышляю: все спасутся, один я погибну".

Антоний, Богом посланный научиться у сапожника, Антоний, приготовленный к правильному восприятию услышанного им слова долгим и чрезвычайным подвигом, удивившим весь Египет, по дару Божьему почувствовал силу помысла сапожника и действительно понял, что меру сапожника не достиг.

Возвратившись в пустыню, он стал учиться этому деланию.

Великому Антонию, основателю восточного монашества, дана была вместе с разумением и сила носить этот помысл.

Сему деланию он учил отшельников, способных принимать не молоко, а твердую пищу.

От него это делание восприняли и другие великие отцы пустыни и как бесценное сокровище передали в наследство последующим векам.

Делание это у каждого принимает свою словесную форму; так, Пимен Великий говорил ученикам: "Поверьте, чада, где сатана, там и я буду", но по существу оно сводится к тому же.

Блаженный старец Силуан говорил, что многие подвижники, приближаясь к этому состоянию, необходимому для очищения от страстей, отчаиваются и потому не могут пойти дальше.

Но тот, кто знает, что "Господь много нас любит", избегает губительного действия последнего отчаяния и умеет мудро стоять на грани его, так что и силою адского пламени пожигает в себе всякую страсть, а вместе и жертвою отчаяния не становится.

Старец говорит: "Господь Сам научил меня, как надо смиряться: "Держи свой ум во аде и не отчаивайся". И этим побеждаются враги, а когда я умом выхожу из огня, то помыслы снова приобретают силу".

Рассказ старца прост, как просто было и слово александрийского сапожника, как просто говорили преподобный Сисой или преподобный Пимен и другие отцы, но сила слова и глубина тайны делания сего неведомою останется для всякого не имевшего подобного им опыта адских мучений, с одной стороны, и великих благодатных даров - с другой.

Из бледных и несвязных наших речей невозможно получить настоящего понятия об этой дивной и невыразимой жизни, где совмещаются предельное, выносимое естеством человеческим страдание с предельным, выносимым человеческим естеством блаженством.

Одно сопутствует другому странным образом.

И если бы только страдание, то невозможно было бы его понести.

И если бы только блаженство, то тоже невозможно было бы его понести.

Архимандрит Софроний                  

"Преподобный старец Силуан Афонский"

*               *               *

 

"Великому Антонию, основателю восточного монашества," было открыто Господом "что в меру сапожника он не вошел". "Возвратившись в пустыню, он (Антоний) стал учиться этому деланию". "От него это делание восприняли и другие великие отцы пустыни и как бесценное сокровище передали в наследство последующим векам".

Какое поразительное указание Бога: величайший подвижник не вошел в меру мирянина (сапожника). Уже в этом для нас, мирян, надежда на благоволение Бога.

И возможно ли нам, мирянам, хотя бы в отдаленной мере получить маленькую частичку этого "бесценного сокровища", передаваемого "великими отцами пустыни" "в наследство последующим векам"?

 

3.3   "А остальных Я только помилую"

 

Помним замечательное посещение.

К нам пришел один монах-пустынник. Ему тогда было около семидесяти лет.

Жил он в глухом месте, лежащим на пути от монастыря к скиту, у овраге, у потока реки, среди леса.

Измученное, покрытое морщинами, бледное, давно немытое, сероватого цвета лицо; неопрятные, седые, темно-серые волосы на голове и бороде; ввалившиеся серо-голубые глаза.

Мы долго беседовали.

Он рассказал о себе следующее:

"Много лет болит душа моя от мысли, что вот мы, монахи, отреклись от мира, покинули и родных и родину, оставили все, что составляет обычно жизнь людей; дали обеты пред Богом, и святыми Ангелами, и людьми жить по закону Христа; отказались от своей воли, и проводим, в сущности, мучительную жизнь, и все же не преуспеваем в добре.

Много ли из нас спасающихся? Я первый погибаю. Вижу и других, что страсти обладают ими.

А когда встречаю мирских, то вижу, что живут они в великом невежестве, нерадиво и не каются.

И вот понемногу, незаметно для себя, я втянулся за молитву за мир.

Я много плакал от мысли, что если мы, монахи, отрекшиеся от мира, не спасаемся, то что же вообще творится в мире?

Так постепенно скорбь моя росла, и стал плакать уже слезами отчаяния.

И вот в прошлом году, когда я так в отчаянии, усталый от плача, ночью лежал на полу, явился Господь и спросил меня: "Ты почему так плачешь?" … Я молчу…

"Разве ты не знаешь, что Я буду судить мир?" … Я опять молчу…

Господь говорит: "Я помилую всякого человека, который хоть однажды в жизни призвал Бога" …

Во мне пробежала мысль: "Тогда зачем мы так мучаемся на всякий день?"

Господь на движение моей мысли отвечает: "Те, что страдают за заповедь Мою, в Царствии Небесном будут Моими друзьями, а остальных Я только помилую".

И отошел Господь".

Архимандрит Софроний                  

"Преподобный старец Силуан Афонский"

 

3.4   О совместной молитве, благодарности и вразумляющих подсказках

 

Молитвы, действующие молитвы, написаны подвижниками, живущими в пустыне, в пещерах, при изнуряющей жаре и пронизывающем холоде, в голоде. Их пренебрежение материальным, которое вечно сопротивляется духу, приближало к Богу, Который и есть Дух. Молитва святых подвижников шла от чистого сердца и потому достигала чистого Бога - она была реально действующей, она УЖЕ проложила путь к Богу. И если при повторении молитвы подвижника мы будем с благодарностью все это вспоминать, то легче окажемся на проложенном данной молитвой пути к Небесному. Получив поддержку сотворителя молитвы наша молитва станет СОВМЕСТНОЙ, она приобретет ту подлинную силу, которая немыслима при единственно наших усилиях. Ту потрясающую все наше существо силу покаяния, которое снизойдет на нас при чтении покаянного псалма Давида, то очищающее и вдохновляющее воздействие Истинного Света, которым освещены молитвы святого Макария Великого.

Но как велика сила благодарности, если она способна реально содействовать возношению нашей молитвы! Ее великая сила в том, что благодарение освящено Самим Богом, поскольку оно по Его воле: "За все благодарите: ибо такова о вас воля Божия во Христе Иисусе" (1Фес 5:18). Ведь благо-дарить, в своем высшем проявлении, означает дарить любовь, любовь и есть высшее благо, без нее немыслима наша вечная Жизнь. И когда мы искренне благо-дарим подвижника - сотворителя молитвы, тогда может рассчитывать и на ответную благо-дарность. И этот обмен "приращениями любви" (см. Еф. 4:16) и соделывает нашу молитву совместной. 
   И если в нашей молитве присутствует и благодарность и неугашение нашего, и без того немощного, духа, тогда мы и совершаем благословенную попытку приблизиться, хотя бы на самую малость, к тому великому состоянию, к которому призывает божественный апостол: 
"Непрестанно молитесь. 
За все благодарите: ибо такова о вас воля Божия во Христе Иисусе.
Духа не угашайте" (1Фес 5:17-19).

Благодатную поддержку мы можем получить и при чтении всякого вдохновляющего нас труда подвижника веры во Христа. Такая поддержка не просто помощь нам, слабым и немощным, такая поддержка свидетельствует о том, что между нами, хотя и в неземном плане, имеется нечто общее, СОВМЕСТНОЕ, ведь эта поддержка нас в чем-то объединяет, приближает, роднит, пусть даже и на краткий миг, с духом подвижника.
   Когда обращаясь, например, к трудам арх. Софрония, мы чувствуем "отклик", когда нас что-то "затрагивает", то это и есть общение в плане Духа. Вот что об этом говорит сам подвижник: "Всякий раз, когда Вы пожелаете, Вы можете, читая, быть со мною в плане Духа, особенно если этот род общения поддерживается также СОВМЕСТНОЙ МОЛИТВОЮ" (Арх. Софроний Духовные беседы. Том 1, с.23). (Выделено мною - В.С.) 
   Это то состояние, о котором архимандрит пишет, что "мы должны "попасть" в это состояние" (там же, с.193). Такое "попадание" в это состояние, когда мы чувствуем "отклик", необычайно важно для нас, ведь это своего рода подготовка к будущему, когда, если Бог даст, мы будем в одном теле, и по мере действия каждого члена тела, каждый будет получать приращение (другими словами - импульс) "для созидания самого себя в любви" (см. Еф. 4:16). И сейчас у нас в условиях земного существования есть уникальный шанс получать "приращения", пусть и не совсем такие, какое получат спасенные в будущем веке, но такие же по своей природе.
   Арх. Софроний разделен с нами по времени, отдален в пространстве, он умер в земном мире. Но что для Вечности время, пространство, смерть, так ужасающая нас, земнородных: "Если Бог примет мою душу так, как Он принял миллионы и миллионы других, и я буду в Нем живым существом, то моя связь с вами не прервется и вы будете в моем сердце, содержанием моей молитвы" (Там же, с.85).

*        *        *

Общение в плане Духа, это не какая-то там виртуальность, это реальная помощь, конкретная поддержка, вразумляющие объяснения. И просто поразительно какая постоянная, неумаляемая, все объясняющая и укрепляющая помощь была получена при написании "Дивны откровения Твои". Поначалу она часто неприметная, неосознаваемая, а когда становится видимой, понятной, когда приоткрываются тайны невидимого мира, охватывает благоговейный ужас - ведь это же живая неопровержимая мистика, удивительно конкретное разъяснение ранее необъяснимого. С наибольшей силой это произошло во время Встреч, и в этом нет ничего удивительного, ведь "Не может случиться ничего более значительного, чем встреча с Богом".

Наиболее ясное, потрясающе откровенное разъяснение сущности посещения Свыше было даровано во время четвертой Встречи, когда ощущение высшей реальности обрело слова. Подобное произошло и во время пятой Встречи, но с меньшей силой.
   Осознание сущности других Встреч происходило намного позже в процессе длительного усвоения дарованного и было бы немыслимо без постоянной помощи и поддержки извне. Тоже самое относится и к осознанию других необычных духовных состояний.

Самое непостижимое и немыслимое при обычном "приземленном" восприятии жизни состояние посетило меня между двумя Встречами: самой малообъяснимой, на первых порах, третьей и самой проникающей в мир Совершенной Любви четвертой Встречей. Оно, это состояние, полностью противоречило как обычному земному опыту, так и всем известным мне на то время сведениям, почерпнутых из Писаний и молитв. 
   Действительно, как может земной опыт, свидетельствующий о величайшей трагедии человека - смерти, смирится с тем, что в момент смерти возникает ощущение блаженства и счастья. И как это ощущение блаженства увязать, например, со страхом смерти из молитвы: "Внезапно Судия приидет, и коегождо деяния обнажатся, но страхом зовем в полунощи...". Не зная как все это объяснить, и даже не предполагая, возможно ли объяснение, я, тем не менее, описал это непостижимое на тот момент состояние еще в первых вариантах рукописи. Мое дело на первых порах было простое и четкое - описывать подробно и откровенно все необычайные духовные состояния.

Необъяснимое было объяснено, непостижимое стало постижимым благодаря помощи возшедшего на величайшую духовную высоту святого Иоанна Синайского (Лествичника), и еще двух известных и почитаемых боговдохновенных монахов, уже нашего времени, арх. Софрония (Сахарова) и арх. Рафаила (Карелина).

Вот как все происходило (по описанию в "Дивны откровения Твои"), начиная с момента возникновения состояния, которое именуется смертной памятью (о чем, кстати, я узнал значительно позже).

"Однажды меня совершенно неожиданно поразило то ощущение счастья и невыразимого блаженства, которое почувствую, приближаясь к Богу в момент смерти. Величайшая безграничная радость полностью перекрывала ужас смерти, сама смерть в присутствии Вечного была ничто. В таком благодатном состоянии я прожил два дня, в течении которых был внутренне отстранен от всего земного и радостно жил весь погруженный в сладостное чувство близости Бога". И "после этого страх смерти во мне почти исчез и я не очень этому обрадовался, поскольку он помогает в борьбе с грехом". Кроме этого, меня очень смущало то обстоятельство, что смертную память связывают со страхом Божиим, но не с радостью и умилением, что было в моем случае. Разобраться с этим самому мне было не под силу.
   И вот от кого и в какой очередности поступала помощь в осознании сущности воспринятой смертной памяти, или, другими словами, кто и какую мне дал вразумляющую подсказку.

Арх. Софроний (Сахаров): "У Отцов Церкви я нашел учение о сей форме благодати. Смертная память есть особое состояние нашего духа, совсем не похожее на всем нам свойственное знание, что в какой-то день мы умрем. Она, сия дивная память, выводит дух наш из земного притяжения... Хоть и в негативной форме, она, однако, плотно прижимает нас к Вечному (Архим. Софроний (Сахаров) Видеть Бога как он есть. М., 2000 стр. 14); "…благодать смертной памяти, которую весьма высоко ценят Святые Отцы". (Там же, стр. 11).

Это были первые объяснения, несколько ободрившие меня. Но как быть с тем, что смертная память "хоть и в негативной форме… однако, плотно прижимает нас к Вечному", т.е. к Богу. И хотя в моем восприятии смертной памяти тоже была близость Бога, но совсем не в негативной форме, а как "сладостное чувство близости Бога".

Ответ был найден только через 7 лет.

Преп. Иоанн Синайский: "Должно знать, что память смертная, как и все другие блага, есть дар Божий; ибо часто, находясь у самых гробов, мы пребываем без слез и в ожесточении; а в другое время, не имея такого печального зрелища пред глазами, приходим в умиление" (Лествица возводящая на небо преподобного отца нашего Иоанна, игумена Синайской горы. Краматорск, 2001. ст.6:29).

Затем, благодаря помощи арх. Рафаила (Карелина), выяснилось, что в открывшейся памяти смерти присутствовал и страх Божий, о чем говорят отцы Церкви.

Арх. Рафаил (Карелин): "Мир опьяняет человека, а память о смерти отрезвляет его. ОНА ВСЕ РАССТАВЛЯЕТ ПО СВОИМ МЕСТАМ" (Архим. Рафаил (Карелин)Умение умирать или искусство жить. Краматорск, 2004. стр.80) (Выделено мною, В.С.).

В этих словах был обнаружен ключ к происходящему, воспользовавшись которым удалось приоткрыть дверь в доселе неведомое - и тогда легко и естественно "все стало на свои места": "Свойственный всякому живому существу страх смерти был сменен куда более сильным страхом потерять Бога, Его величайшую, превосходящую все любовь, любовь, превысившую и природную, животную силу ужаса смерти. Страх, присущий земному, страх потери временного, сменился страхом потери вечного. Небесная сила благодати превзошла земную силу. Небесное превысило земное. И утвердило новое чувство, о котором знаменитый игумен сказал:

Преп. Иоанн Синайский: "и я утверждаю, что совершенное чувство смерти свободно от страха" (Лествица …, степень 6:14). Страха за свою земную жизнь.

И подобными многими примерами вразумляющих подсказок при усвоении дарованного Свыше наполнено содержимое "Дивных откровений Твоих".

Когда плывешь в русле многочисленных благодатных, укрепляющих, вразумляющих подсказок подвижников веры - утверждаешься: ты на истинном пути.

 

3.5   Великий подвиг Великого Поста

 

Весна пришла, и вся природа вновь пробудилось, радуясь теплому весеннему солнышку. Все живое вновь возликовало, вновь запело: "Ах, как хочется жить!"

И душа, живая душа с новой силой устремилась к Живому Богу, к своему Творцу и Небесному Владыке. И в этом радостном устремлении обрела возможность приготовиться к восприятию Жизни с Богом. Таким приготовлением к восприятию вечной Жизни и является Великий Пост:

утесняя свое чрево, мы проходим начальный этап приготовления к миру, где не будет ни чрева, ни пищи: "Пища для чрева, и чрево для пищи; но Бог уничтожит и то и другое" (1Кор 6:13);

утесняя свое чрево, мы обретаем способность стать на узкий и тесный путь для "малого стада", путь, ведущий к Царству Бога:"Если ты обещался Христу идти узким и тесным путем, то утесняй чрево свое" (Лествица возводящая на небо преподобного отца нашего Иоанна, игумена Синайской горы, ст. 14:29).

Но чтобы быть готовыми к восприятию Нового и стать на путь, ведущий к Небесному, надо суметь оторваться от "старого", "земного", от воздействия того, что изгнало из Рая, от того, что вновь и вновь удаляет от Бога - от "наших злых врагов" страстей: гордыни, лицемерия, алчности, зависти…

И в этом снова на помощь нам приходит пост, ведь утесняя свое чрево, мы утесняем "главнейшего начальника наших злых врагов, дверь страстей, то есть объядение" (там же, ст.14:34). 
  Какие для нас странные и удивительные слова!
  Святой Иоанн Синайский (Лествичник), возшедший на величайшую духовную высоту, и на основании своего духовного опыта составивший "Лествицу возводящую на небо", с этой духовной высоты увидел то, что нам с нижних ступеней этой лестницы ("лествица" - старославянский термин) почти невидимо: прикрывая "дверь страстей" - объядение, мы ограничиваем воздействие страстей на нас. И чем больше прикрываем, тем больше страстей нетерпеливо "толпится" у прикрытой двери, тем громче их ропот, тем больше раздражение, тем сильнее их давление. И тогда нам неимоверно тяжело "придерживать" эту спасительную дверь, удаляющую от губителя, и уже этим приближая к Спасителю, Который "не медлит", и Своим примером укрепляет и призывает следовать за Ним.

Пост это следование за Христом при Его земной жизни, когда Он во время Своего поста был искушаем в пустыне. 
  В этом величие и радость нашего поста: следовать за Самим Богом.

Господи, Ты указал нам Путь, так дай же нам силу и мужество следовать по этому Пути.

На пути Твоем так возможна нечаянная радость: Встреча с Тобой. 
   Встреча с Богом - не может случиться ничего более значительного в нашей жизни.

При разумном следовании по этому пути мы можем обнаружить поразительную вещь: не после чудес, необычайных, потрясающих, которые нам не под силу, а после поста, по нашему разумению обычной вещи, поста и молитвы, сатана признал силу Христа, и потому соблазнял Его, предлагая все царства мира. Для лукавого, нашего врага, пост явился большей опасностью, чем другие деяния Иисуса. 
  В этом открыто проявилась сила поста.

Но если "главнейший начальник наших злых врагов", увидев силу Сына Божия и чувствуя неладное, пытается соблазнить Христа "всеми царствами мира и славой их" (см. Мф 4:8), то для многих из нас, немощных, ему для соблазнения достаточно предложить многочисленные, широко разрекламированные кулинарные рецепты приготовления пищи, вкушаемой во время поста. Неуемный губитель "рационально" тратит свою черную агрессивную энергию - каждому по мере наших защитных сил.
  Но пост это не диета, состоящая из разнообразнейших, аппетитных блюд. Это не просто замена одних блюд на другие, диета не подмена поста. Пост это утеснение чрева. И далеко не только утеснение чрева.

Ведь и при обычном голодании, например, "по Брэггу", мы можем весьма эффективно утеснять чрево и сбрасывать лишний вес. С большой пользой для тела. При этом мы служим телу: любимому нами, но все-таки смертному. И обычное голодание не прикрывает "дверь страстей", они, страсти, тогда не "бунтуют" и голодание переносится легче.

Но когда мы постимся, голодаем, уже "по Христу", и молимся во имя Его, мы сбрасываем не только лишний вес, но и всегда лишние неуемные страсти - этот смертоносный балласт, влекущий в небытие. При этом мы служим живущему в нас, еще слабому, неокрепшему, часто несознаваемому нами, но всегда вечному благодатному духу. Постясь, мы отвергаем безбожное и бросаем прямой вызов как внешним врагам, так и внутренним: ленности, слабодухию, неверию, душевным вкупе с телесными.
  И в этом подвиг поста.

И еще пост это даруемый нам разоблачитель лицемерия: ненасытная страсть пресыщения чрева - самая видимая страсть. "Последствия" объядения и тайноядения, в отличие от возношения, многостяжания и прочая, не спрячешь ни за маской смирения, ни под свободными одеждами.

В Священных Писаниях говорится, что когда мы прогоняем одного беса, нашего врага, тогда он зовет еще 7, "сильнейших себя", "и бывает для человека того последнее хуже первого" (Мф 12:43-45). Так какому же тяжкому мы подвергаемся испытанию, когда пытаемся прогнать не просто врага, а "главнейшего начальника наших злых врагов".
  Тяжесть этого испытания предопределена тем, что пост, в своем истинном проявлении, зачинается возведением подвижника Духом "для искушения от диавола" (см. Мф 4:1).

И в этом великий подвиг Великого Поста: неподчинение власти "князя тьмы".

Господи, поддержи нас и укрепи, дай нам силу и терпение на наше служение.